Любовь

Пусть говорят что мы не пара,

А ты не верь, не верь,

Приятель, этой песне старой,

А ты люби её свою девчонку,

А ты люби её такую тонкую…85

Ну, не такую уж и тонкую. Видел я фотографию Варвары Пащенко. Плотная, коренастая девица с пенсне, с короткой шеей, с длинными ушками. Чтобы влюбиться в такую без памяти, воистину нужно быть поэтом с богатым воображением. Или Варвара Пащенко была роковой женщиной? Тогда фотографии рассматривать бесполезно, не глазами любят таких женщин, а сразу всеми органами чувств…

И пусть никто не спел молодым людям бодрой песни, они свою любовь в утиль сдавать не спешили. Стали жить невенчанными, сбежали в благословенную Малороссию, к брату Юлию, который заведовал в полтавском земстве статистическим бюро.

В Полтаве Ваня работал рядовым статистом, потом библиотекарем, и случайных заработков не гнушался. Попробовал было открыть книжный магазин. Но если бы все полтавчане читали так, как молодой Бунин, дело бы и закрутилось, и завертелось, а так…

Ну и, конечно, Иван работал над собой: под руководством старшего брата самостоятельно закончил гимназический курс, начал изучать университетскую программу, читал классиков, мечтал сам стать классиком, для чего писал и рассылал свои литературные произведения, знакомился с толстовцами, распространял их литературу, ездил в Ясную Поляну ко Льву Николаевичу. Толстой посоветовал Бунину толстовством не слишком увлекаться. Верно, великий писатель и сам не рад был, что увлёкся толстовством…

Но всё равно паломничество к Учителю стало для молодого писателя определяющим: он причастился, припал к стопам, сотворил себе кумира до конца жизни. Последняя книга, которую вынимали из уже холодных рук Ивана Алексеевича, был роман «Воскресение»…

Но до этого посмертного «Воскресения» было почти шестьдесят лет! С тёплыми и нетерпеливыми руками, а главное с горячим сердцем вернулся Ваня в Полтаву, продолжил, толкаясь сильными ногами, носиться по самым верхним этажам человеческих самовыражений: музыка, философия, стихи…

Ваня, бывало, пьянел от роскошного образа. Взахлёб читал:

Какая грусть! Конец аллеи

Опять с утра исчез в пыли,

Опять серебряные змеи

Через сугробы поползли…86

«Какие змеи?» – спрашивала Варя87… Она не понимала, зачем нужны змеи, которых нет. Ей нужен был дом и достаток, который есть. Вернее сказать, имеется в наличии. Она жила на нижних этажах человеческого бытования. Встречалась с Ваней только по ночам, в остальное время они часто ссорились, не понимая друг друга. Варя измучилась в неопределённости, в своём женском гамлетовском раздумье: быть с ним или не быть? Надолго ли это у нас? Вот мы вдвоём, и то еле концы с концами сводим, а будет ребёнок? А как же он будет, если мы не венчаны? А не вернуться ли мне домой к папеньке?

И она уезжала к папеньке, Ваня бросался вслед. Прибегал к её дому, с глазами полными слёз, возвращал беглянку мольбами жаркими. Они опять ехали в Полтаву, и тень отца Пащенко летела вслед за поездом, бросая обидные слова, обзывая похитителя дочки пустельгой, недоучкой, неудачником. Не знала тень (да и кто же тогда знал!), что будет эта пустельга академиком по разряду изящной словесности, Нобелевским лауреатом в области литературы, последним русским классиком, что поставят дочкиному сожителю памятник в городе Орле и напишут на памятнике отнюдь не пустельга, а – писатель Иван Бунин…

Всё же было что-то мистическое, притягивающее мужчин в докторской дочке. Иначе не стал бы подбивать к ней колья знакомый Бунина – Арсений Бибиков. Перспективный молодой человек, за которым было именьице и двести десятин земли. И застыла девица в неподвижности, как то буриданово животное: между любящим, но неимущим Ваней и двумястами десятинами землицы…

Ситуация разрешилась парадоксально. Пришло письмо от отца. Доктор давал благословение на венчание с Буниным. Раз уж никак тебе не бросить тебе Ванечку, Бог с Вами – венчайтесь, не живи в грехе.

Странным образом подействовало на Варвару родительское благословение. Она поняла, что решать надо самой и сейчас. То ли монетку подкинула, то ли что-то в голове её щёлкнуло, но – четвёртого ноября 1894 года, воспользовавшись тем, что все мужчины отправились в храмы присягать новому царю88, Варвара Пащенко от привычного мужчины отреклась, написав ему прощальную записку. «И тем я начал свой рассказ»89. В следующем году стала она Бибиковой…

Интересно, что с Арсением Бибиковым, мужем Варвары и своим оскорбителем, Бунин отношений не порвал. Они продолжали приятельствовать. Как для себя оправдал Иван Алексеевич поступок Бибикова – непонятно. Может быть, он посчитал, что есть влечения, которым воля мужчины и порядочность противостоять не могут. Они встречались семьями. Вера Николаевна Муромцева-Бунина90 вспоминает: