Любовь без репетиции

– Ах он лапочка, я о нем слышала. Его называют Проворным Фредди. Он фрилансер при крупнейшем агентстве в Лос-Анджелесе, специализирующемся в фотографировании знаменитостей. Две недели назад этот кретин едва не устроил аварию Биберу, гоняясь за ним по шоссе в Санта-Монике. Эти ребята берегов не видят.

– Шакалы.

Я посмотрела на календарь в руке, гадая, когда мне удастся вернуть Райана в круговорот жизни.

– Почему бы вам не отправиться на отдых? Убраться оттуда на несколько дней?

– Я предлагала, но он не хочет появляться ни в аэропортах, ни в других общественных местах. Говорила, что прятаться не выход и ему нужно показать миру, что он в прекрасной форме и занимается делом. Но все как об стену горох. С тех пор как мы вернулись, паб забит журналистами. На дверях у меня стоят двое ребят, потому что нас осадили любопытствующие фаны. Это безумие. Мне нужно вывезти его, но он отказывается уезжать.

– Противно даже говорить, но я слышала о последнем фортеле Марлы, – сказала Триш.

Я сделала глубокий вдох, кривясь от одного имени этой особы.

– Не понимаю, на что она надеется, запрашивая так много. Забить бы ей этот иск в дупло.

Пит сунулся в дверь, помахивая мобильником.

– Тар, Райан зовет.

Я быстро закончила разговор с Триш и положила телефон в карман. Райан не показывался в баре, говоря, что его появление создает слишком серьезные проблемы для моего бизнеса. Его фаны попросту не знали, когда им уходить. Считалось, что где я, там и он. Теперь соглядатаи высматривали и меня.

Райан был угрюм, когда я вошла.

– Почему не отвечаешь на звонки?

– Я разговаривала.

– Ясно. С кем это?

– Разбиралась с делами. А что?

Плечи, обычно расправленные и крепкие, ныне поникли, как будто Райан потерпел сокрушительное поражение. Он несколько дней не брился и вообще ограничивался душем и пятерней, запущенной в шевелюру. На нем были рваная футболка и старые шорты, и он больше смахивал на бомжа, чем на звездного мультимиллионера.

Райан потер глаза костяшками пальцев.

– Ничего. Проснулся и не понял, куда ты делась, только и всего.

Его уныние убивало меня.

– Есть хочешь? Ланч?

Он пожал плечами и босиком зашаркал по холлу к любимому месту номер два: левой половине дивана.

Я села рядом и попыталась прижаться. Он несколько успокаивался, когда я оказывалась у него под крылышком.

– У тебя остались фотографии мест, где ты хотел побывать? Помнишь, ты давал их мне на Рождество?

Райан скрестил босые ноги, одновременно переключая каналы.

– Наверное, в спальне, в ящике под моими футболками. А что?

– По-моему, надо выбрать и поехать. Смотаться отсюда к черту на несколько дней. Солнце. Отдых. Что скажешь?

Он отхлебнул из кружки с водой – их у него, расставленных по квартире, было много. Погруженный в депрессию, он хоть не запил.

– Тар, мы уже говорили об этом. Сколько раз тебе повторять, что я сейчас никуда не хочу? Неужели нельзя посидеть дома? Пожалуйста, солнышко. Мне кажется, что я объехал мир восемьдесят раз. Хочется расслабиться и ничего больше.

Он переместился вглубь дивана, полностью погрузившись в уныние.

Я понимала его желание взять паузу, но его поведение нельзя было назвать нормальным. С момента нашего приезда он не выходил из квартиры.

– А где твои наброски нашего колоссального дома?

– У меня в сумке. А что?

Я поднялась, утомившись смотреть, как он снова и снова перебирает сотню каналов. Выложив его рисунки возле ноутбука, я включила принтер. Первой я отыскала медную раковину, однажды примеченную в журнале. Распечатав изображение, я прицепила его к чистому листу в блокноте. Райан следил за мной – я знала об этом, но не реагировала.

В итоге любопытство победило.

– Что ты делаешь?

«Пытаюсь переключить тебя на что-то другое, например на наше будущее».

– Нашла кое-что и хочу дополнить.

Райан откинулся на спинку дивана, изучая свои впечатляющие наброски.

– Может, вернусь в колледж и получу диплом.

Сказав так, он моментально посмурнел.

– Кого я обманываю? Я не могу возвратиться в открытый кампус.

Он швырнул блокнот на стол и снова улегся. Глаза бы мои этого не видели. Мне было тошно смотреть на его отрешенность. Под удар угодила даже наша сексуальная жизнь. Его страсть угасла.

Пора было переходить к решительным действиям. Я поспешила в коридор и повесила на дверь нашу табличку «Не беспокоить» – на случай, если вдруг явятся некстати Мэри или Майк. Затем разделась в спальне.

Когда я вернулась в гостиную в одном белом бикини, Райан, по крайней мере, удостоил меня вопросительного взгляда. Я отложила в сторону пульт, выключила телевизор и уселась на Райана.

– Что ты творишь? – выдохнул он как бы предупреждающе, будто мое пребывание у него на коленях полуобнаженной нуждалось в каком-то объяснении.

– Я хочу вернуть моего Райана.

Он скривил губы, и на его лице появилось выражение неприятия.

– Поговори со мной.

Его руки легли мне на бедра, напряглись и вроде как подвигали меня, слегка приподняв над промежностью.

– Для этого нужно было раздеться?