Любовь дороже сокровищ. Дьявольский остров (СИ)

Дни тянулись медленно. Неменяющийся пейзаж начал нагонять тоску, все сильнее хотелось домой. Голова Ливси совсем прошла и за время их плавания больше ни разу не тревожила. Он с облегчением думал об этом, и его передергивало, когда он вспоминал о тех ужасных днях. Оливия грустила с каждым днем все больше, а на лице появилась болезненная бледность. Доктору это страшно не нравилось. Сначала он подумал, что это морская болезнь, но таковая не подавала своих основных признаков. Он волновался все больше и почти не отходил от девушки ни на шаг, но периодически ему приходилось ее оставлять – погода стояла ветреная, и то одному плохо станет, то другой заболеет. Однажды они вместе стояли у правого борта и разговаривали. Оливия сегодня улыбалась, и все опасения Ливси улетучились. Он был счастлив, что на ее лице сверкала улыбка. Вдруг девушка издала тяжелый вздох, закрыла глаза и покачнулась.

- Что с тобой? – испуганно подхватил ее Дэвид, - тебе плохо? Оё-ё-ё-ёй, пойдем скорее! – он взял ее на руки и почувствовал, что ее платье начало намокать в районе той страшной раны.

Быстро отнеся ее в каюту, он аккуратно уложил ее на кровать и запер дверь. Моментально расстегнув ее платье и сняв повязку, доктор увидел, что швы разошлись, и рана активно кровоточит. «Что же я? Раны разучился зашивать?» - укорял себя Ливси, зашивая рану. Боль больше не мешала, но мертвенная бледность и стоны девушки мешали ему сосредоточиться. Он опять не был холодным доктором с трезвой головой. Закончив и бережно наложив повязку, Дэвид укрыл ее легким одеялом и прикоснулся ко лбу. Горячая! Что же это такое? Разве недостаточно они уже пережили? Ливси держал и ласково гладил ее руку.

- Моя хорошая… крепись, прошу тебя, крепись… это сложно, но ты сможешь… ради меня, - он положил свободную ладонь ей на голову, - милая, прошу тебя…

Волнение забралось в душу и разъедало изнутри. Три недели! Рана Оливии странно себя вела, да еще и температура… Качка сделает только хуже. Скорее бы домой, там уж все будет хорошо.

Всю ночь он провел у ее кровати, не отпуская руки и заботливо меняя повязки. Оливии становилось то лучше, то хуже. В каюту постучали. Дэвид встал и открыл дверь. За порогом стоял Абрахам Грей.

- Что с ней? – взволнованно спросил он.

- Все хорошо, просто разошлись швы, - успокоил его Ливси, - ей нужен отдых.

Абрахам ушел, а доктор тут же вернулся к девушке. Как же ему хотелось верить, что все и вправду будет хорошо… Он гладил ее по голове. С губ сорвалась тихая молитва. Лишь бы она поправилась. Не заметно для самого себя, он уснул.

Оливия слабо приоткрыла глаза, но тут же обратно закрыла. Страшная боль из раны распространялась по всему телу. Она чувствовала тепло руки доктора, и ей становилось лучше. Хотелось обнять его, успокоить, сказать, что все хорошо, но девушка уже почувствовала, что опять проваливается в бесконечный сон.

Ночью он не отходил от ее кровати. Оливии будто становилось хуже. У нее опять поднялась температура. Доктор гладил девушку по голове. Изнутри он весь дрожал от волнения. Сейчас он не мог ей помочь, оставалось только ждать, ждать, когда подействует лекарство. Лишь бы ей сейчас стало лучше, хоть немного. Сейчас ни под каким предлогом Дэвид не ушел бы от нее. Вот он опять задремал. Наутро Оливия открыла глаза и чуть повернула голову. Ливси тут же услышал тихий шорох и оживился.

- Слава Богу, ты очнулась, - он погладил ее по руке, - тебе что-нибудь нужно?

- Нет-нет, ничего, - улыбнулась девушка, - только… только не уходи, ладно?

- Нет, не уйду, - Ливси подал ей стакан воды, - как же я тебя оставлю?

Дни снова потянулись. Ливси часто забывал поесть, но совершенно этого не замечал. Оливия начала поправляться, и здоровый румянец оживил ее щеки. Доктор боялся, что все может повториться и очень внимательно следил за ее состоянием, не забывая помогать ей улыбаться. Оливии с каждым днем становилось лучше, Ливси уже разрешил ей вставать, но ненадолго, и все время сопровождал ее.

Три недели пролетели, и вот на горизонте показался порт Бристоля. Сдержать улыбку в этот момент просто невозможно – это дом, такой родной и теплый. Оливия завязала ленту на шляпе и, придержав пышную юбку, поднялась на палубу и встала рядом с доктором. В этот момент он вспомнил, что забыл сегодня осмотреть ее рану, но тут же откинул все замыслы – всё дома. Загремели цепи якоря, и «Испаньола» кинула на берег трап. Дэвид галантно подал руку девушке, помогая ей спуститься.

- Ну, что ж, пора прощаться, - улыбнулся сквайр, одевая треуголку, - удачно добраться домой, - он развернулся и исчез в шумящей толпе.

- Думаешь, нам надо прогуляться? – повернулась к Ливси Оливия.

- Ты ведь устанешь, - покачал головой тот, - да еще и рана…

- Но ведь такая чудесная погода, - посмотрела вверх девушка, - все будет хорошо, согласись.

- Ну, хорошо, - ответил Ливси, чуть подумав, - идем.