Любовь – это путешествие

«Ваху» был оксфордским ночным клубом. Точнее, спортбаром, где по ночам устраивались тусовки. Там всегда пахло кукурузой, на экранах почему-то крутили телемагазин, а из колонок играл рэп.

– Не заставлял, – возражаю я.

Кассирша неуверенно поглядывает на нас – гадает, должно быть, что замыслил учинить Маркус.

– Заставлял, еще как! Иначе зачем я его пил? – Он лукаво ухмыляется.

– Потому что ты безрассудный гедонист, – вздыхаю я, и Маркус улыбается шире. – Ладно, пойдем, а то кассирша тебя за психа примет.

– Не, она безобидная, – отмахивается Маркус, оглядев встревоженную девушку. – Такая не вызовет охрану, даже если сунуть банку пива в карман… Да не собираюсь я, не собираюсь! – Он закатывает глаза, заметив мое посерьезневшее лицо. – Сколько тебе объяснять, я ничего подобного больше не вытворяю.

Адди, Родни и Деб замирают на входе, заметив экзерсисы Маркуса, а я только закатываю глаза.

– Ну извините, пересадку личности сделать не успел, – говорит он без улыбки. – Но вы тоже должны меня поддерживать.

– Прошу прощения, – не выдержав, обращается к нам кассирша. – Я могу вам помочь?

– Ой, спасибо! – восклицает Маркус. – Вы не могли бы сдвинуть несколько бутылок молока, чтобы я смог протиснуться на верхнюю полку.

– Я не… не думаю, что это хорошая идея, – растерянно бормочет девушка.

С удивлением слышу, что Адди и Деб хихикают. Адди прикрывает рот, и браслеты соскальзывают к локтю. У меня теплеет на сердце от ее смеха, уютного и родного отзвука тех времен, когда я любил и был любим.

Думаю, Маркус прав: я слишком давлю и ожидаю всего и сразу. Это же Маркус, в конце концов. И кое-что в нем никогда не изменится. Сейчас, наблюдая, как он втолковывает что-то изумленной продавщице, я даже этому рад.

Тогда

Адди

С момента возвращения Дилан старается все время быть рядом. Даже приехал на Рождество из самого Уилтшира – два часа пути! – только ради того, чтобы вручить подарки и посмотреть новогодние фильмы, попивая подогретый в микроволновке глинтвейн.

Когда в школе начинается зимний триместр, Дилан меня поддерживает и всегда готов выслушать. Он понимает, как мыслят дети: тоже хулиганил в свое время. Однажды чуть не вылетел из дорогущей частной школы, хотя клянется, что виноват был в основном Маркус.

Возвращаюсь с работы, а Дилан валяется на диване и смотрит с папой документалку. Пока что Дилан снимает квартиру и ищет постоянное жилье, однако приходит к нам почти каждый вечер. Улыбаясь, разуваюсь в прихожей.

– Мы должны все вместе съездить на рыбалку! – предлагает Дилан, отпивая из кружки со сколом на краю. Похоже, для мамы он больше не считается гостем. – У моей семьи есть земля, выходящая к реке Эйвон, но никто там не бывает даже. Мы с братом никудышные рыболовы. Люку просто неинтересно, а мне терпения не хватает, – понуро объясняет он и чешет в затылке.

– Вот же, – отвечает папа удивленно. – Ей-богу, это будет классно!

Мама наводит порядок в гостиной: заблудший носок, пустой стакан, – и при этом довольно улыбается. «Мажор», – беззвучно произносит она дрожащими от смеха губами. Закатываю глаза.

– Только не говори, что не хочешь стать владелицей половины реки, – шепчет она, проходя мимо меня на кухню.

Смеюсь и следую за ней:

– Но он тебе нравится?

– Почему ты постоянно спрашиваешь? – удивляется мама, загружая посудомойку.

Наклоняюсь помочь, но мама отгоняет меня, когда я ставлю миску не в тот отсек.

– Просто… Мне бы хотелось, чтобы он тебе нравился.

– Так и есть. – Она пристально глядит на меня. – Может предложить ему пожить с нами, пока не найдет квартиру?

– Ух ты! – удивляюсь я.

– Он и так все время тут, солнышко. – Мама встает и вытирает руки о мешковатые джинсы-бойфренды, подвернутые на щиколотке. – Мы с папой вчера это обсудили.

Сердце взволнованно трепещет. Хочу ли я, чтобы Дилан жил с нами? Такой важный шаг…

– Адди? Не хочешь? Вы не отходите друг от друга, вроде бы у вас все серьезно, вот мы и…

Прислоняюсь к столу и обдираю заусенец, задумавшись.

– Ага… Да, так и есть.

– Но насчет него ты не уверена? – понижает голос мама.

– Уверена. Просто… когда он был далеко, я уже начала думать, что… не очень-то ему нравлюсь, иначе он бы быстрее вернулся домой.

– Но ведь в конце концов он приехал?

– Но мог и раньше. А мне так нужна была его поддержка с этой новой работой.

– А ему ты об этом говорила?

– Нет, но я думала, он мог бы и догадаться, – отвечаю я, поморщившись от собственных слов.

Мама знаком просит меня отойти, чтобы протереть стол.

– Поговори с ним, зайка, и все прояснится.

Легко сказать. В Провансе я создала образ сексуальной, загадочной девушки. Удержать такой образ три недели было несложно. А теперь Дилан будет сидеть на нашем потертом диване, я буду приходить с работы в старушечьей блузке и поношенных брюках… Такая жизнь не в духе Дилана. Бытовуха. Он влюбился в Летнюю Адди. Конечно, прошедшие месяцы меня изменили, но и влюбился он в другую Адди.

– Как у тебя получается? – выпаливаю я, наблюдая за тем, как мама протирает полки. – В смысле, с папой? Вы вместе уже…

– Двадцать пять лет, – с улыбкой оглядывается она. – Главное, компромиссы.