Любовь – это путешествие

На другом берегу причала нет, и, выбираясь из лодки, мы вымокли насквозь. Пока Маркус неуклюже пытается привязать веревку к деревянному столбику у воды, я понимаю, что его отец отключил на зиму подогрев озера. Ноги дрожат в сырых джинсах, совсем закоченели.

– Сюда, – только и говорит Маркус, указывая мне путь среди деревьев.

Нашариваю в кармане телефон – к счастью, сухой – и тоже включаю фонарик. Деревья смыкаются вокруг нас, о переплетенные корни легко можно споткнуться. По грязи тянутся две глубокие колеи, полные дождевой воды, – похоже, тут проехала машина. Кроссовкам теперь дорога только на помойку. Надо было надевать резиновые сапоги, но кто ж знал… Прогулки с Маркусом непредсказуемы.

Только открываю рот в очередной раз спросить его, куда мы идем, как деревья расступаются, и луч фонарика Маркуса освещает небольшую постройку.

Домик в лесу, хм. Вроде из дерева, но в тусклом свете телефона как следует не разглядеть. Крыльцо приподнято над землей, а передняя стена в основном стеклянная – от пола до островерхой крыши. Маркус что-то нажимает, и все подсвечивается волшебными мерцающими огоньками.

– Вот это да…Погоди, он всегда здесь был? – недоумеваю я, любуясь деревянными балками над крыльцом.

– Не-а. Папа с прошлого года над ним работал. Подожди, сейчас еще зайдем внутрь.

Маркус взбегает по ступенькам, а я следую за ним, стягивая на пороге промокшие грязные кроссовки. Стены деревянные, пол устлан толстыми коврами. Домик не так мал, как кажется: в гостиной два дивана, от входа видно кухню, а под лестницей пристроен туалет.

– Невероятно, – восхищаюсь я, поднявшись на второй этаж.

На втором этаже еще две комнаты с обшитыми деревом стенами, серым ковролином и двуспальными кроватями.

– Он наш. Твой и мой.

Замираю на полдороге вниз. Маркус глядит на меня, довольно улыбаясь.

– Что?

– Папа построил его для нас. Как домик для пожилого родственника. В нашем случае для подросших детей.

Маркус уходит на кухню за пивом. Я задумчиво брожу в одних носках по мягкому ворсу ковров, пытаясь осмыслить происходящее.

«Твой и мой».

– Твой отец отстроил нам целый дом?

– А почему нет? – Маркус пожимает плечами и протягивает мне банку пива. – Участок-то наш.

– Я думал, ваша земля заканчивается озером…

– Нет, конечно, – смеется Маркус. – До самой дороги все наше. Отец проложил асфальт, так что к заднему двору можно подъехать на машине. Просто через озеро эффектней выходит, – подмигивает он. – И девчонкам понравится.

– Я не могу… здесь жить, – выдавливаю я. – Если ты об этом.

Маркус устраивается на диване и делает большой глоток пива.

– Еще как можешь. Мы оба понимаем, что Лондон и компания твоего отца, – не лучший вариант. Про жизнь с предками в Уилтшире вообще молчу. Где же тебе сочинять свой великий опус?

– В Чичестере. Устроюсь там на работу и буду жить с родителями Адди, пока не найду квартиру.

– Даже не начинай, – фыркает Маркус. – Нечего тебе там делать. Не можешь ты переехать к родителям какой-то девицы, с которой кувыркался летом. Да еще и в Чичестер.

Холодная банка потеет у меня в ладонях.

– Она не какая-нибудь там «девица». Это Адди.

Маркус вскакивает с дивана. Он почти допил пиво и теперь идет на кухню за новым.

– Сколько ты знаком с Адди?

– Сам знаешь.

– Ответь.

– Мы встретились в начале июля.

– И?

– Сейчас январь. Мы знакомы… шесть месяцев.

– И сколько из них ты провел с ней?

Шипение открывающейся банки.

– Это неважно.

– А вот и важно. Иначе парни женились бы на девчонках, с которыми разок потанцевали в сельском клубе, как это было в старые времена. Сейчас все изменилось, Дилан. Сейчас мы зовем их на свидания. Вместе ходим по магазинам. Если девушка нравится по-настоящему, мы проводим с ней все больше времени, и через несколько лет съезжаемся. Затем, если не хватает силы воли и жажды свободы, – а иначе не объяснишь, – мы решаемся и женимся на ней. Но точно не меняем всю жизнь из-за хорошего перепихона.

Сердце бешено колотится о ребра.

– Перепихон здесь ни при чем. Я люблю ее, – сдавленно возражаю я.

Маркус втягивает пивную пену, пока не полилась через край.

– Дил, я все понимаю. Адди красотка, умная, независимая. Поверь, я не осуждаю. Но… она тебе не подходит.

Маркус дерганный больше, чем обычно. Может, успел что-то принять?

– Не подходит, – повторяет он.

Делаю три ледяных глотка подряд. Голова кружится.

– Подходит. Она совершенство.

– Прекрати! – выкрикивает Маркус, и я подпрыгиваю на месте, пролив на себя пиво. – Ты превращаешь ее в идеал, не замечаешь? Она не твоя прекрасная муза, Дилан. Она сложная, опасная, своенравная. Бомба замедленного действия. У нее есть власть над людьми, хотя она еще об этом не знает. Это… это только начало.

Изумленно таращусь на Маркуса: он ходит туда-сюда по комнате и нервно теребит волосы.

– Она тебе не подходит, ясно?

– Ты неправ, – слабо возражаю я.

Он явно под кайфом, и как я раньше не догадался? В последний раз они с Адди виделись во Франции, и вообще мы редко о ней говорили. С чего ему взбрело в голову, что она для меня опасна?

Маркус останавливается и покачивается с пятки на носок, чтобы успокоиться.