Любовь гика

Папа думал, что теперь, когда нас покинула доктор Филлис, он будет сам наблюдать за беременностью близняшек, но Арти поручил это Цыпе. Папа обиделся и стал проводить больше времени за бутылкой и игрой в шашки с Хорстом.

Когда мы вошли, Ифи даже не оторвалась от книги. Цыпа сидел на полу и шевелил пальцами босых ног. Я вытерла пыль, перестелила постель и собрала белье для стирки. Все это время Ифи читала. Она увлеклась детективами. Каждую неделю ей приходили по почте заказы с новыми книжками в мягких обложках. Она ежедневно ходила гулять и выполняла положенные упражнения, но неохотно и через силу: ей хотелось скорее вернуться к начатой книге.

Я вышла из спальни с корзиной, набитой грязным бельем, и посмотрела на Цыпу. Он тут же вскочил, помахал на прощание Ифи и побежал к двери, чтобы открыть ее передо мной.

– Ты привыкаешь все делать руками, – заметила я, когда мы вышли наружу.

– Элли возвращается, – произнес Цыпа, и меня приподняло на дюйм над землей так резко, что закружилась голова, а желудок подскочил к горлу.

– Цыпа, поставь меня на место! – Мои ноги коснулись земли, и желудок вернулся на место. – Ты уверен?

– Ифи знает, но боится, что Арти тоже узнает. Не говори ему, Оли. Обещаешь?

– Это ты ее возвращаешь?

Мы уже подходили к трейлеру с прачечной. Цыпа резко остановился и испуганно уставился на меня. Я заметила, что у него отрасли волосы – они уже закрывали уши. Очень скоро мама усадит его на табурет, завернет в полотенце и возьмет острые парикмахерские ножницы. Она будет весело щебетать, а он станет ерзать и морщиться, но все-таки позволит ей себя постричь.

– Это ты ее возвращаешь? – повторила я.

Цыпа моргнул и покачал головой:

– Мне даже в голову не приходило. Думаешь, я сумею?

– Откуда я знаю? Я думала, ты можешь все.

Я на него разозлилась. Да, ему только одиннадцать. Но я же не просила его пересказать мне наизусть весь учебник по географии. Это был его дар, и он сам должен знать пределы своих возможностей.

– Ну, я в основном разбираю предметы на части. Могу разобрать что угодно, – проговорил он и уставился на дверь прачечной в полном оцепенении. В его взгляде читалось искреннее изумление. Видимо, до него наконец-то дошло, что он умеет гораздо больше, чем думал сам.

Наблюдая за тем, как Цыпа проникается новым знанием о себе и своих запредельных возможностях, я решилась задать вопрос, который вынашивала в себе уже не одну неделю. С тех пор как поняла, что мои собственные возможности ограничены очень жестко.

– Цыпа, послушай. Помнишь, как ты обчищал карманы? У Арти есть сперма, такие маленькие сперматозоиды… – По крайней мере, я завладела его вниманием. – Можешь перенести эту сперму в меня, в мою яйцеклетку, чтобы у меня тоже был маленький, как у Ифи?

Вот так я и высказала свою просьбу, Миранда. Цыпа сперва отказался. Он боялся, что у него ничего не получится. Но вскоре согласился, только сказал, что сначала надо потренироваться на кошках.

На следующей неделе он оплодотворил немолодую, злющую тигрицу, которую Хорсту ни разу не удалось свести с самцом. Своенравная зверюга рвала в клочья всех кавалеров и не подпускала к себе никого. Это чудо с Лилит – так звали тигрицу – Цыпа совершил рано утром, сидя перед фургоном с кошками на перевернутом ведре. Я дежурила рядом, чтобы предупредить Цыпу, если вдруг нарисуется кто-то из страждущих артурианцев и попытается его отвлечь. Все получилось не быстро. Цыпа сидел, сцепив руки в «замо́к». Взгляд напряженный, щеки горят, на лбу – капельки пота.

Самец на другом конце ряда клеток проспал весь процесс. Лилит, которую назвали в честь нашей мамы, беспокойно расхаживала по клетке, чихала, била хвостом и сверкала глазами.

Смотреть было не на что. Я уже заскучала, но тут Цыпа шумно втянул носом воздух, медленно выдохнул и обернулся ко мне. Он протер глаза кулаками и сказал:

– Кажется, получилось.

Я принялась радостно прыгать вокруг него, хлопать его по плечам, ерошить ему волосы. Я была счастлива и довольна до ужаса, словно Цыпа сейчас все проделал не с ней, а со мной.

Цыпа согласился повторить этот трюк для меня, в подходящее время и при условии, что он, я и Арти окажемся в одной комнате, и желательно, чтобы надолго.

– Наверное, я смог бы все сделать, не видя вас обоих, но вдруг что-нибудь пойдет не так… Дело-то непростое.

Все произошло вечером, в гостиной Арти, когда у него сидел Норвал Сандерсон. Они с Арти вели свои нескончаемые беседы, Арти восседал за столом в коляске, Сандерсон развалился в кресле, вытянув перед собой ноги в свободных сандалиях. С перебинтованными пальцами на ногах он тогда мог ходить только в открытой обуви.

Цыпа лежал на ковре, делая вид, будто читает иллюстрированный журнал о странах мира. Я свернулась калачиком на приставной скамейке в углу и затаила дыхание.