Любовь, граничащая с безумием (СИ)

Дантон не чувствовал к Кэтрин жалости. Он смотрел на ее потрескавшиеся губы, слышал, как на сильных кочках она издает тихие стоны, и вздрагивает корчась от боли. И не испытывал ни капли сострадания. Возможно если бы отныне девушка не была связана с его планами, Мишель не раздумывая прикатил бы ее мучения. Но теперь она должна стать для него избавлением, своего рода щитом от навязчивых невест. Да, конечно он мог бы продолжать избегать двор, и уклончиво отвечать на письма короля. Но недолог час, когда его величество посчитает такое отношение пренебрежением, и возможно тогда двор будет для Мишеля навсегда закрыт. Дантон конечно смог бы это пережить, без каких либо потерь. Но все же он надеялся на то, что однажды мирному договору придет конец, и король снова призовет его на службу. А на что еще ему оставалось надеяться? Когда-то пускаясь галопом в бой, Мишель представлял, как однажды война закончится, они разобьют врагов, и тогда вернувшись домой он наконец выполнит свое предназначение. Обзаведется семьей, продолжив свой род, как и требует от него положение. Граф был так наивен, что смел мечтать о том, что однажды научит своего сына всему, что знает сам. Представлял, как будет сражаться с ребенком на деревянных мечах. Но этому не суждено сбыться и теперь у него осталось лишь одно предназначение — война. Он прекрасно знал, что мир не продлиться слишком долго, весь этот договор лишь ширма для врага, которому необходимо было время, чтобы набраться сил. Скоро они ударят снова. И король вряд ли призовет Дантона, если затаит на него обиду. А уж о том насколько обидчив монарх было известно всем придворным. И если уж тот посчитает, что его величественной персоной пренебрегают, Мишеля не спасут от изгнания, даже средства, которые он вкладывает в содержание армии. По этой причине Дантон не мог отказать королю прямо, для любого мужчины в стране огромная честь породниться с королевской семьей. И Мишель не был исключением, отказ нанесет глубокое оскорбление его светлости. И граф не сможет внятно объяснить причину этого, тем самым навсегда себя отдалив. Да, и предстоящую женитьбу его величество вряд ли одобрит, но здесь мужчина всегда сможет сослаться на любовь. И кто, как не король, воспевающий баллады этому волшебному, по его мнению чувству, сможет понять своего верного капитана.

Граф продумал практически все, но для осуществления его планов девчонка непременно должна очнуться. Он знал, что она вряд ли добровольно согласиться стать его женой, и спрашивать ее согласия не собирался. У Кэтрин нет выбора, девчонка и так полностью принадлежит ему. И ни один человек на земле не сможет этого изменить, даже на тот свет он не отпустит ее без своего на то согласия.

Погрузившись глубоко в раздумья, Дантон даже не заметил, как сильно дрожит девушка. Ее тело буквально выгибалось, корчась на импровизированной постели. Оторопев, мужчина уставился на спутницу, недоумевая, что необходимо сначала предпринять. Опустив ладонь на мокрый лоб, Мишель почувствовал, как сильно ее кожа пылает. Снова начался жар. Быстро отыскав кувшин с водой, которую им в дорогу приготовила кухарка, он выплеснул содержимое на ткань и обтер лицо девушки. Кэтрин прерывисто застонала, а после истошно закричал, тем самым вогнав мужчину в ступор. Дантон прижимал холодную тряпку ко лбу девушки, глядя, как ее трясущиеся руки пытаются содрать одежду. Она извивалась словно в судорогах, казалась вещи одетые на нее раскалены и обжигают тело девушки, тем самым причиняя ей страшную боль. И действительно, когда Мишелю с немалым трудом удалось, поймать ее трясущиеся руки, он услышал, как со стоном она прошептала:

— Пустите, мне горячо…

Слезы быстрыми ручьями катились по ее щекам, а дыхание то замедлялось, то учащалось. Она задыхалась, всхлипывая и пытаясь вырваться, на миг падая без сил, и возобновляя попытки освободиться снова.

— Кэтрин все хорошо, ты в безопасности, — произнес Мишель, пытаясь, привести ее в чувства. На секунду девушка широко распахнула глаза, но ее взор был направлен сквозь мужчину. И в блестящих зрачках он ясно уловил отражение дикого ужаса. Похоже и вправду, разум Кэтрин терзают кошмары, она словно застряла в их плену.

В следующий момент, когда девушку снова начало трясти, Дантон вместе с одеялом сгреб ее в охапку и притянув к себе на колени, с силой сжал в объятиях. Сначала дрожь ее тела вибрациями передавалось ему, но вскоре словно почувствовав его силу девушка немного успокоилась. А когда рука мужчины, поглаживая, опустилась на ее влажные волосы и вовсе затихла.

41 ГЛАВА