Любовь и брокколи: В поисках детского аппетита

Во Франции диетологи и психологи тоже убеждены, что пищевая неофобия, то есть отказ есть новую или непривычную еду, в той или иной степени присутствует у всех детей. Особенно ярко она проявляется на пике «возраста протеста» – от двух до четырех-пяти лет. Но, в отличие от своих зарубежных коллег, местные эксперты считают, что родители не должны спускать это на тормозах. Наоборот, следует снова и снова предлагать продукт маленьким привередам. Постепенно сопротивление будет сломлено, и ребенок начнет потихоньку привыкать. Причем ни о какой награде – как, например, рекомендуют авторы британской программы Tiny Tastes – и речи быть не может.

Сколько раз стоит предлагать? Наберитесь терпения! Минимум семь, а в реальности – 10–15 раз. Ребенок станет привыкать к продукту только после того, как увидит его на тарелке. Это экспериментальным путем определили французские диетологи и психологи.

Но я, признаться, сомневаюсь, насколько эффективны такие способы и стоит ли возлагать на них большие ожидания. По крайней мере применительно к детям, которые растут в другом обществе, с иными менталитетом и традициями. Увы, в отличие от Франции с ее централизованной системой гастрономического образования, во многих странах негласно подразумевается, что дошкольники «не должны» любить овощи (и уж тем более в виде салата) и что их в первую очередь тянет на пасту, картошку и сладкое. Особенно если речь идет не о грудничках, которые только-только перешли на прикорм, а о детях постарше, с уже сформировавшимися пищевыми привычками и паттернами поведения.

Не исключено, что более мягкие методы могут сработать лучше. Вот, например, какой подход использовала Памела Друкерман. Она пишет, что в какой-то момент, задавшись целью «подружить» своих детей со здоровой едой, начала ставить на стол большую тарелку с мелко нарезанными овощами – как уже знакомыми, так и теми, которые ее дочка и сыновья-близнецы еще не пробовали. Но делала она это строго до подачи основного блюда, когда ребята еще были голодными. В результате примерно половина предложенного довольно быстро «сметалась». Что касается новых вкусов, то тут автор вышеупомянутой книги старалась следовать правилу французских мам: «пробовать обязательно, но не обязательно доедать». Причем даже «просто понюхать» приравнивалось в данном случае к «попробовать», но обычно после этого ребенок откусывал от овоща хотя бы кусочек.

Я, правда, не припомню, чтобы меня в детстве специально приучали есть тот же салат. Или предлагали по 15 раз попробовать (или тем более понюхать) один и тот же овощ. Однако при этом салаты – незамысловатые (из помидоров, огурцов и петрушки или из редиса, огурцов, вареного яйца и укропа), но всегда свежие, заправленные не майонезом, а ароматным подсолнечным маслом или сметаной, – в сезон были на столе каждый день. И в какой-то момент, в подростковом возрасте, без особой мотивации или прессинга извне, я их полюбила и начала делать сама. И с тех пор не представляю, как без них жить.

Но есть ли гарантия, что подобная трансформация, точнее эволюция пищевых предпочтений, когда-нибудь произойдет и с моим сыном? Вряд ли. Не исключено, что моя излишняя озабоченность этой темой впоследствии спровоцирует у Бори потребность в качестве протеста отрываться на «мусорной» еде. Или, того хуже, его отношение к пище останется крайне избирательным или же инфантильно-неосознанным.

Но надежды я не теряю. Хотя планомерным «гастрономическим образованием» дома не занимаюсь – мне не хватает ни терпения, ни последовательности, ни, увы, драйва. Мои скромные усилия пока ограничиваются вопросами «Тебе нравится?», «Вкусно или нет?», а также периодически совместным приготовлением еды. Боре нравится помогать мне смешивать ингредиенты для десертов, взбивать тесто, помешивать варящийся на плите суп, а также резать овощи – и тогда он нет-нет да что-нибудь и попробует.

А вообще мне проще сварить куриный бульон, гречку или пшенную кашу, которые мы оба знаем с раннего детства. В свои четыре с половиной сын по-прежнему весьма консервативен, хотя в целом ест немаленький набор продуктов. Если я хочу приготовить что-то новое, стараюсь позвать в гости кого-нибудь из его приятелей. Желательно из числа тех, кто немного постарше и неприхотлив в еде. Тогда Боря подражает другу – и ест что ему дают. Или хотя бы пробует. И все-таки диапазон его предпочтений очень медленно, но расширяется. Причем в большинстве случаев это происходит по его собственной инициативе.

Где трава зеленее

Но, может быть, что французу хорошо, то для русского ребенка не подходит? И не только для русского?

Вспоминаю недавний разговор со своей приятельницей Алексией. Помните, я уже упоминала про нее в главе, посвященной Германии? Это ей в детстве строго запрещали сладости, и она, когда выросла, долгое время потом это компенсировала, без конца покупая конфеты. Алексия наполовину француженка и часть детства провела на севере этой страны, а сейчас живет в Гамбурге. У нее двое детей – трехлетняя девочка и шестилетний мальчик.