Любовь и честь

— К вашим услугам, мадемуазель. Но, к сожалению, вынужден вас разочаровать. Я проделал с капитаном весь путь из Парижа до Санкт-Петербурга. Мы ехали на санях через снега, спали, укрываясь одним одеялом, и, бывало, даже в одной кровати, но я не могу служить ему подходящей парой для танцев. Люди могут нас неправильно понять.

Шарлотта, откинув голову, громко расхохоталась, а Горлов не сводил с нее горящих глаз.

— Рада знакомству, граф, — мадемуазель Дюбуа быстро взяла себя в руки и заговорила почти холодно. — Вижу, вы в курсе нашего разговора, хотя делали вид, что не слышите.

Горлов поцеловал протянутую руку.

Молодой поклонник Шарлотты, услышавший ее смех в компании незнакомцев, подошел к нам.

— Шарлотта! Пойдемте со мной! Я хочу… я хотел бы…

— A-а, Родион, — протянула она, словно разговаривала со щенком, путавшимся у нее под ногами. — Познакомьтесь с полковником Селкерком и графом Горловым. Господа, позвольте представить вам моего друга Родиона Дмитриевича Ростова… э-э… князя Ростова.

— Капитан Селкерк, — уточнил я, протягивая руку нахмурившемуся Ростову.

— Капитан, полковник… какая разница? — рассмеялась Шарлотта.

Ростов, не глядя, пожал нам руки и снова обратился к ней:

— Шарлотта, может быть… я хотел бы… вы отдадите мне следующий танец?

— Вам? Я бы с удовольствием, но я уже обещала следующий танец капитану Селкерку.

С этими словами она увлекла меня за собой.

Побледневший от гнева Ростов молча смотрел на нас. Горлов тоже. Да что там говорить, как только я закружил Шарлотту, мне показалось, что все смотрят на нас.

Мы кружились в танце, и я видел только Шарлотту и мелькающие вокруг лица, когда одно лицо, а точнее, пронзительно голубые глаза на этом бледном, словно фарфоровом лице, привлекли мое внимание. Они смотрели именно на меня, но когда, оказавшись неподалеку, я снова нашел в толпе гостей это бледное лицо, бесстрашный взгляд потупился и щеки на кукольном личике порозовели.

Смущенный, я сосредоточился на Шарлотте, пока не закончился танец. Выслушав о том, как легко со мной танцевать, я сопроводил ее обратно, но, прежде чем Ростов открыл рот, Шарлотта схватила за руку Горлова и увлекла его в водоворот следующего танца.

Ростов только скрипнул зубами, увидев, что Горлов так неистово встряхнул гривой волос, что черная прядь упала ему на лоб, и не сводит глаз с мадемуазель Дюбуа.

— Слышал, вы с графом были наемниками в Крыму и сражались против турок? — произнес князь.

— Да, нам платили, — спокойно ответил я, хотя терпеть не мог слово «наемник», — как и всем солдатам. Но мы воевали, чтобы постичь искусство войны, и враг давал нам тяжелые уроки.

— Граф говорил, что и в Париже вы были вместе.

Я кивнул.

— Наверное, вы произвели настоящий фурор среди парижан своим изяществом, — он явно хотел задеть мое самолюбие. — Еще вчера я обратил внимание на ваши элегантные сани. Да и сегодня заметил, какой щеголь ваш кучер.

Я вспомнил о ленте, которой так гордился Петр, и холодно взглянул на Ростова.

— Кучер — слуга графа Горлова, а не мой. Если граф узнает, что вы насмехаетесь над его санями или над одеждой кучера, он убьет вас. А если вы хотите оскорбить самого кучера, то я убью вас собственноручно.

Ростов даже отступил на шаг.

— Вы что же, хотите сказать, что вызываете меня на дуэль, капитан?

Надеюсь, мой взгляд объяснил ему, что вообще-то я только хотел, чтобы он перестал нагло улыбаться и попридержал свой язык, но с радостью прикончу его, если мне представится удобный случай. Но в то же время я понимал, что у него не хватит смелости ответить на мой вызов.

— Что здесь у вас произошло? — голосом строгой учительницы спросила Шарлотта, появляясь рядом с нами в сопровождении Горлова.

— Этот… этот… оскорбляет меня! — задыхаясь от ярости, пропыхтел Ростов, лицо его побагровело.

И хотя оркестр все еще играл, кое-кто из гостей неподалеку услышал его слова и повернулся в нашу сторону. Шарлотта тяжело вздохнула и закатила глаза.

— Господи, вас все оскорбляют, — она взяла князя за руку и потянула в зал.

Ростов сначала картинно сопротивлялся, но потом сдался и уже ничего не видел, кроме ее глаз.

— Ты действительно оскорбил его? — лениво спросил Горлов.

— Нет, конечно. Просто сказал, что я убью его.

— За что?

— Ему не понравилось, как я танцую.

— Не верю. Ты, конечно, не эталон грациозности, — он окинул меня критическим взглядом, — но танцуешь вполне сносно. Так из-за чего вы поссорились?

— Хорошо, скажу правду. Ему не понравилось, как танцуешь ты.

Оставив Горлова в растерянности смотреть мне вслед, я нырнул в толпу гостей. Мне не хотелось открывать ему истинные причины ссоры и повторять оскорбительные намеки. За насмешливые слова в адрес Петра Горлов действительно запросто мог прикончить кого угодно.

Добравшись до того места, где я увидел удивительные голубые глаза, я огляделся. Где искать эту девушку? И, словно по наитию, мой взгляд упал на открытые стеклянные двери, за которыми блестели в свете луны каменные перила веранды.