Любовь и честь

Как же она могла забыть это острое наслаждение, от которого обострялись все чувства, грудь дышала свободнее? Воздух на лугу казался душистее, а прикосновение его шерстяной куртки к руке занимало все мысли.

Нора подняла голову и заглянула ему в лицо. «Я могла бы его соблазнить», — подумалось ей. Даже если отбросить собственные чувства, это могло бы помочь Дэвиду, а в крайнем случае отвлечь Эдриана от цели.

Нора схватила кочергу и размешала пепел, чтобы не осталось ни строчки. Лечь с ним в постель... Одна эта мысль привела ее в трепет. Нора стояла и в оцепенении смотрела на собственную руку, стиснувшую рукоять кочерги. Когда-то эта рука была нежно-розовой и безупречной, теперь костяшки покраснели, ногти выглядели неухоженно, вены заметно выступили на коже. Она больше не девочка, но порок, изъян в ней остался прежним — она всегда чувствовала вожделение к Эдриану. Ни гнев отца, ни отказ от нее Эдриана, ни упреки мужа не смогли этого изменить.

Нора в сердцах отшвырнула кочергу. Та с громким стуком упала на камни. Зачем себя обманывать? Если она ляжет с ним в постель и Дэвид от этого выиграет, выгода будет временной, не той, на которую Нора могла бы положиться. Ривенхем явился сюда не за ней. Он ясно дал ей это понять.

Тщеславие! Как оно прежде разъедало ей душу! Ради нее Эдриан не оставил свою веру, хотя именно религия была первым из возражений, которые выдвинул отец, когда Нору заставили во всем признаться. Но ради собственной выгоды Эдриан легко переменил религию, чтобы угодить новым друзьям.

Чего можно ждать от подобного человека? Тот, кто предал свою церковь, способен ночью лечь с женщиной в постель, а утром погубить ее брата. Кто станет жалеть о таком, если он плохо кончит? Пусть лучше проиграет он, а не те, кто сражается ради высоких целей, а не ради личной выгоды.

«Его германское величество не может желать добра нашему народу, — часто говорил Дэвид. — Сердце его принадлежит Ганноверу. Он даже не говорит на нашем языке. Мы должны противостоять ему ради Англии. И ради собственной семьи — тоже».

Нора обхватила себя за плечи.

Если нельзя убедиться, что ее письмо получено, значит, следует считать, что соратники Дэвида будут действовать, как намечено.

Единственный способ предотвратить катастрофу — вывести из строя лорда Ривенхема и его людей. Если они не смогут противостоять друзьям Дэвида, то кровь не прольется и обе стороны будут спасены.

Нора тотчас сообразила, как этого добиться.

Оставался только один вопрос — кто спасет ее, если Ривенхем поймет, что она сделала?

Глава 5

Весь день Нора находила причины отложить то, что решила сделать. Мысль о новом разговоре с Эдрианом лишала ее самообладания, и она занималась любыми другими делами, которые требовали хозяйского внимания.

В сопровождении одного из людей Ривенхема по имени Хэнслоу Нора вышла из дома и обошла все пристройки. Седой жилистый солдат смотрел мрачно и плотно стискивал зубы от негодования на унизительное поручение.

В угольном сарае и на пекарне царила паника из-за возросшей потребности в припасах. Несмотря на протесты Монтроза, Нора приказала выдавать больше зерна.

В прачечной она с мрачным удовольствием распорядилась, чтобы работницы не слишком усердно отстирывали пятна на одежде незваных гостей Ходдерби.

В небольшом огороде возле кухонь садовник с помощниками окучивали корнеплоды, а поварята срезали последние кочаны летней капусты. Другие занимались грядками гороха, бобов и латука, которые скоро должны созреть.

«Только бы постояла солнечная погода», — взмолилась про себя Нора, на минуту замерла в теплых лучах, наблюдая, как споро идет работа, прислушиваясь к мычанию коров вдалеке и веселой перепалке людей в огороде. Ходдерби — большое имение, в котором производилось почти все необходимое для жизни. Одного дня недостаточно, чтобы осмотреть его службы. Завтра она отправится на пасеку проверить запасы мела и воска, потом — в огород лекарственных трав, который дает сырье для лечебных отваров. Затем навестит прядильню и сад, где растут абрикосы и персики. А там уже подойдет время произвести ревизию в кладовой.

Эта работа не была ей в тягость. Беспокоила только погода. Нора еще до замужества надзирала за поместьем Ходдерби как хозяйка. И всегда находила в этом удовлетворение. Но такое положение не могло быть вечным. Дэвид должен жениться. И она сама должна снова выйти замуж. Дэвид заверил ее, что она станет завидной невестой, как только Яков Стюарт вернётся на трон. Она будет дочерью и сестрой его главных советников.

Нора вздохнула. «Тогда почему бы не подождать этого счастливого дня?» — спросила она Дэвида. Но он не понимал ее нежелания повторно выходить замуж. Жестокость Тоу была ему отвратительна, но, будучи мужчиной, Дэвид полагал, что другие привилегии замужнего статуса должны быть ей по душе. «Я же вижу, что тебе нравится управлять хозяйством, — хмурясь, говорил он. — Наверняка тебе хочется иметь собственный дом».