Любовь и головы. Пособие для начинающих

Книга о любви не может обойтись без главы о животных. Может, потому, что в детях я совсем не разбираюсь, а вот звери учат нас любить по-настоящему, то есть без лишних слов, клятв и прочего выноса мозга. И сами тому пример, какими бескорыстными и глубокими могут быть эти чувства. Не принято считать, что животные наделены каким-то особым разумом. Но что у них есть сердце и душа, мы точно можем утверждать.

Как и наши друзья, и романтические партнеры, они учат нас многому. А может, мне просто попадались такие звери. Но в контакте с ними ты иногда понимаешь про отношения гораздо больше, чем во время вращения в свете или похода на очередную, лишенную глубокого смысла, вечеринку.

Душа с подковами: история одного жеребца

Я толком и не помню, как здесь появился. Воспоминания детства походят на тени в памяти: мать, с которой мы вместе учились ходить и бегали по полям; отец, которого я никогда не знал; стойло, в котором поздней ноябрьской ночью я впервые вдохнул воздух этой земли; первый всадник, который объяснил мне мое место в мире и на конюшне – все это было, но так давно, что я толком и не вспомню, как начиналось мое детство.

Первые четыре года своей жизни я провел на ипподроме, как и положено урожденному рысаку. Меня тренировали как лошадь для скачек и бегов, и – скажу вам – это так себе удовольствие. Хотя для нас движение – вся жизнь. Признаюсь: с бегами у меня не сложилось, но иногда, когда закрываешь одну дверь, распахивается форточка. И моим делом жизни стал конкур. Хотя все равно больше всего я люблю мчаться по полю, когда ветер в ноздри и в уши, когда впереди – простор и свобода.

Все, в чем я наверняка уверен и о чем помню каждый день, – меня зовут Тибет, и я – спортивный рысак, который живет в конноспортивном клубе «Пивоваровском» в Иркутской области. Мне одиннадцать лет, и семь из них я провел именно здесь, где научился всему, что умею, и где живут мои друзья и знакомые, где живут мои спортсмены и куда приходят все те люди, которые остерегаются лошадей, но все равно во что бы то ни стало мечтают засунуть им в рот кусочек моркови или яблока.

Что уж там, люблю, когда меня кормят, особенно когда кормят вкусно. Наш старший тренер Татьяна всегда шутит в ответ на вопросы новичков: «А лошади любят прыгать?», «А они любят гулять?», «А они любят друг друга?» – «Больше всего, – говорит она – они любят поесть». И это чистая правда. Ну вот вы отказались бы просто так от добротных двух ковшей овса с отрубями, мюсли и морковкой на завтрак, скажем? Впрочем, вероятно, вы, как и все люди, предпочитаете овсянке стейк или что-то более кровожадное. Мы, лошади, убежденные вегетарианцы, но не думайте, что это делает нас самыми уравновешенными существами на планете.

Когда мы едем на соревнования, мне на хвост вяжут красную ленточку – это не элемент декора, я, как мужчина, вообще не очень люблю украшательство. Это стоп-сигнал для дураков и всех тех, кто пренебрегает техникой безопасности. Грубо говоря, он сообщает всем о том, что я могу крепко поддать вам задними копытами, когда не в настроении.

Казалось бы, имя Тибет обязывает к тому, чтобы пребывать в состоянии дзен и спокойно воспринимать окружающий мир. Так обычно и есть, конечно. Не вижу причин переживать по мелочам. Это вот наши буденновцы умеют: утром у них душа свернулась, вечером развернулась – типичные капризные звезды, но чемпионы СФО, каких у нас двое – Панич и Заструг, могут себе такое позволить. И когда на тренировке они «дают козла», наша Татьяна Нешумова улыбается: «Подлец, – говорит. – Но какой талантище!».

Впрочем, я про настроение… Не бывало ли у вас дней, когда вы встали «не с той ноги» или встретили несимпатичного вам персонажа? И все – настроение насмарку. Я вот сразу надвигаю брови на лоб и начинаю злиться. Лошадиная мимика – не самая выразительная (зато и морщин у нас не бывает), зато вот жестикуляция у нас что надо. Кто хоть раз тесно сталкивался с копытами, вам это подтвердит.

Итак, я живу в «Пивоваровском» клубе, и за семь лет повидал тут всякого. Для начала: клуб несколько раз менял название в зависимости от ситуации, менялась и суть, и люди, и даже денники. Но рассказывать о мире я все же привык из текущей позиции, мне мало есть дела до маркетинговых ходов двуногих.

Жизнь в Иркутске – это жизнь, привязанная к сезону и температуре на улице. Кому-то повезло родиться на просторных полях Германии или в теплых Эмиратах, я же живу в Сибири. И никогда не видел Тибета, в честь которого меня назвали. У нас есть озеро Байкал, такая бездонная поилка, которой гордятся все местные жители. Я его никогда не видел, но понимаю, что его все любят. Хотя бы потому, что мои всадники постоянно то уезжают на Байкал, то возвращаются оттуда – летом загоревшие и облезлые от солнца, зимой – промерзшие и сопливые, но всегда очень довольные.