Любовь и кровь в снегах и льдах. Роман и повести

— Какими судьбами? — вдохновенно продолжал преподаватель. — Вернее даже будет спросить, какими горными ветрами занесло вас в нашу скромную тесную мастерскую на уровне Балтийского моря? Должно быть, проездом из Гиндукуша в Каракорум решили, так сказать, осчастливить своим посещением? Что ж, премного, премного благодарны! Ну-с, поведайте нам, хилым, так сказать, жителям равнин, где вы были все это время? Что видели? Какие, так сказать, новые вершины покоряли? Мы все тут, я думаю, с удовольствием вас послушаем!

Андрей молчал, глядя в окно.

— Ну-с, не будьте же таким гордым, господин Куликов! Снизойдите до разговора с нами, грешными… Земными, так сказать, людьми.

— Я болел, — выдавил наконец Андрей.

— Ах, вот оно, оказывается, что! Вы болели? — не унимался преподаватель. — Что-то не похоже по вашему цветущему, загорелому лицу… Однако, какой же вы, оказывается, нежный, болезненный юноша… Надо быть осторожнее! Надо беречь свое здоровье! Надеюсь, у вас есть справка?

— Есть.

— Это, конечно, хорошо, что у вас есть справка, очень хорошо! Без справки разговор с вами был бы, конечно, уже совсем другой… Но она, мне думается, вряд ли поможет вам сдать к сроку курсовой проект… А? Что вы думаете по этому поводу?

— Не знаю, — пробормотал Андрей. — Я попробую успеть… Я постараюсь как можно быстрее…

— Он постарается! — перебил преподаватель. — Как это мило с вашей стороны, как благородно! Однако, как же это вы, интересно знать, попробуете успеть, когда ваши товарищи уже два месяца кряду, не жалея, так сказать, живота своего, допоздна тут сидят, выкладываются, многие уже второй этап сдали, а вам еще до эскиза только месяц в лучшем случае добираться?! И то, если вкалывать с утра до вечера… Вы что же думаете, что вот так вот, не бей, так сказать, лежачего, без консультаций с преподавателями, без поправок, сами по себе вдруг возьмете и создадите что-нибудь удобоваримое? Новое, так сказать, слово в архитектуре? Сомневаюсь, очень сомневаюсь! Здесь вам не равнина, Куликов, здесь климат иной!

Преподаватель протиснулся вплотную к Андрею:

— Вот это у вас что?! — жирным карандашом он обвел группу тонких линий внизу подрамника.

— План…

— Это, родной мой, свиноматка какая-то, а не план! — студенты за стеллажами весело заржали. — А это?

— Эркер…

— И как вы это себе конструктивно представляете, интересно знать? Да вас же строители засмеют, Куликов! — преподаватель размашисто перечеркнул что-то на листе. — Где фасад?

— Вот… — Андрей указал в левый верхний угол.

— Та-ак… А север у вас где?

— Там, — Андрей показал направление.

— А это что?

— Спальная зона…

— Спальная зона?! — разъярился преподаватель. — И вы хотите сказать, что солнца будет достаточно?!

— Мне кажется, достаточно…

— Ему кажется! Ха! Ну, просто детский сад какой-то! Вот именно, что кажется. Дорогой мой, да в вашей спальне мужик бабу днем с огнем не сыщет! В общем, вот что, Куликов… В связи со всем уже сказанным, я думаю, что мы не сможем принять ваш проект даже в том случае, если каким-нибудь волшебным образом он вдруг появится к положенному сроку, — засунув карандаш в нагрудный карман рубашки, преподаватель выбрался в проход.

Андрей сидел на стуле, тупо уставясь в исчирканный карандашом лист.

— Не дрейфь! — подал голос сосед.

— А! К черту… — Андрей безнадежно махнул рукой.

— У тебя что, правда, есть справка? — поинтересовался сосед.

— Да я только что из бараков! — разозлился Андрей. — Разве не заметно?!

— Да, честно говоря, не очень… Одна?

— Что одна?

— Справка.

— Одна, конечно, — не понял Андрей. — А сколько же?

— Надо всегда брать две справки, — пояснил сосед.

— Зачем это?

— Потому что когда в деканате они будут твою справку в бешенстве рвать на кусочки, у тебя всегда останется второй целый экземпляр…

К Андрею подошла девушка, одетая в синий строгого покроя костюм:

— Куликов, тебя вызывают в деканат.

— Да? — Андрей внимательно поглядел на нее. — Не может быть. Ты ничего не путаешь?

— И еще, — будто не слыша его, продолжала девушка, — специально для тебя, поскольку ты не был вчера на собрании: первого мая встречаемся в восемь утра у института.

— Я не смогу, — отрезал Андрей.

— А ты никогда не можешь! — взвилась девушка. — Мне уже надоело все время из-за тебя по шее получать! Сказали, что будет представитель с кафедры и что будут считать всех по головам и отмечать, кого нет. Так что отложи, пожалуйста, все свои важные дела и приди. Это ненадолго.

— Я же только что из больницы! — взмолился Андрей. — Мне сейчас вообще лежать надо! У меня алиби, уважительная причина!

— В общем, я тебе сказала, все слышали, — резко повернувшись на каблуках, девушка отошла.

Андрей взял со стола, заваленного красками и кисточками, газету.

— Твоя?

— Можешь взять, — разрешил сосед.

Андрей поднялся и направился к двери.

— Далеко? — спросил сосед.

— Пойду, кофе попью.

Андрей прошел решетчатые чугунные ворота парка и сел на свободную скамейку. Глянул на часы, потом развернул газету, рассеянно проглядел заголовки.

По берегу пруда носились собаки. Пенсионеры резались в шахматы за дощатым столом. Молодая мамаша укачивала ребенка.