Любовь и ненависть

Луна поднялась выше, и долина как-будто плыла в сером серебре. Длинные, черные тени деревьев легли на траву темными стрелами, указывающими путь в неизвестность. Мы спустились к озеру и повернули к Осгилиану вдоль Сорвадской дороги.

С каждым шагом и каждым вздохом, я был вынужден заставлять себя продвигаться вперед, все мои инстинкты кричали о том, что я оказался в неправильном месте, и все же отказываясь повернуть обратно, вел своих людей дальше. Что-то не так.

Мой отряд насчитывал шестнадцать бойцов. Мы, как тени продвигались по лесу, никем не замеченные. Вроде все спокойно, в лесу тишина. Но что-то неспокойно на душе. Я собирался разделиться с основным отрядом завтра, мой путь в Осгилиан, ребята идут дальше, их задача дойти до северного поселения, что в горах Медвежьего зуба, мой же путь идет до самого Осгилиана. Сорвадская дорога, ведущая в столицу была наполнена имперскими войсками, контролирующими все подступы к основным городам Ардора.

Разорванные сине-лиловые тучи, краснея на восходе, быстро гнались ветром. Становилось все светлее и светлее. Ясно виднелась та курчавая травка, которая заседает всегда по проселочным дорогам, еще мокрая от вчерашнего дождя; висячие ветви берез, тоже мокрые, качались от ветра и роняли вбок от себя светлые капли.

Вдалеке послышались раскаты грома. Все тревожно замерли:

— Гроза что ли? — Тревожно посмотрел на меня Стаур;

— Нет, это что-то похуже…

Вдалеке был бой, креландские орудия отдаленно рычали, это был низкий непрекращающийся утробный гул, который я почти не слышал, но легко чувствовал — вибрация поднималась вверх по руке, натягивая каждый нерв до предела.

— С кем они там воюют..?

— Абсарокское предгорье на востоке обстреливают, наших выгоняют…

Было еще темно, поэтому я их скорее почувствовал, чем увидел. Я опустил руку на нож у пояса и остался неподвижно стоять. Я прислушивался. Короткие волосы на голове стали дыбом. Перед нами были вскопаны несколько диагональных рядов небольших насыпей конусообразной формы, расположенные в шахматном порядке. Эти насыпи располагались группами по восемь рядов на расстоянии одного метра. Весь лес, насколько хватало глаз был перекрыт этими странными небольшими холмами.

— Зак, что это? — прошептал Рой;

— Кто его знает, как крот переросток перекопал здесь все…

— Надо идти…

— Стой, не нравится мне все это… — Я принюхался. Что же не так? Чувствую ловушку…

В лесу было спокойно. До рассвета оставалось несколько часов, и воздух был неподвижен. От земли, будто дым от свечки, медленно поднимался влажный туман. Тишина.

Тишина исчезла, когда Ролло зашевелился, сделал шаг вперед и… Мир взорвался…

Оглушительный рев сотряс темноту, и лес перед моими глазами взорвался треском веток и удивленными криками. Я видел, как впередиидушие упали на землю, пораженные орудиями, взорвавшимися под их ногами. Какие-то закопанные бомбы взорвались под нашими ногами. Когда позади раздались выстрелы, я уже бежал.

— Засада! — вскрикнул Рой, когда что-то ударило меня сзади по голове, и я во весь рост растянулся на земле. Меня убили? Голова гудела, будто улей, перед глазами плясали белые огоньки.

— Бегите! Руит! — задыхаясь, шептал я, остановившимся было ардорцам. — Убегайте! Надо Рема предупредить..! Надо…

Стрельба стихла, но крики продолжались, однако слов было не разобрать. я знал, что лежу ничком в лесу, ощущал холодную влагу на щеках, чувствовал в носу острый запах гнилых листьев. Мне казалось, что я очень пьян, окружающий мир медленно вращался вокруг. Ко мне подошли сапоги, как же мне не повезло выжить, только бы ребята ушли от имперцев, только бы предупредили Владыку, что предгорья перекопаны и заминированы…Страшный удар в голову сзади почти вырвал у меня сознание. Я ощутил во рту горячий рассол крови. Я открыл глаза; омывая, их залила кровь. Топот возле уха и тяжкий дух лошади: «хап, хап, хап!» В последний раз открыл я глаза, увидел раздутые розовые ноздри лошади, чей-то огромный сапог. После второго сильного удара по голове я уже почти не чувствовал боли… «Все», — змейкой скользнула облегчающая мысль. Гул и черная пустота.

Мира

— Мы идем вместе! Пойми, ты не можешь быть уверенным, что расстояние не имеет значения, а вдруг…

— Нет, ты остаешься здесь! — Рем, взбешенный, ковыляет по комнате;

Остановился, посмотрел на меня кровавыми глазами.

— Тогда и ты не пойдешь!

— Мира, ты остаешься здесь, под охраной! Я иду к Сорве! Это приказ! Слышала меня? — Схватил меня за плечи, встряхнул, — я устал от всяких сюрпризов, устал каждую минуту ожидать новых неприятностей. Устал бояться за тебя! Мне надоело быть пленником, подвергаться пыткам, быть рабом, без конца выслушивать ложь. Мне надоело, что меня постоянно используют. Надоело видеть, как убивают беспомощных людей. Я должен что-то предпринять. Я должен освободить свою страну и свой народ!

— Вместе! Или ты никуда не уйдешь, — решительно сказала я.

— Ты не можешь остановить меня! — Он потянулся и схватил меня за руки.

— Могу, — сказала я.

Он знал, что я и вправду могу, минут на десять: я яростно задергалась, но хватка у него была железной.