Любовь и ненависть

радовалось и тревожилось сердце, не находившее покоя,

потому что рядом с приятными чувствами стояли сомнения.

Они мучили болезненной подозрительностью: а всю ли правду

рассказала ему Ирина?.. Нет-нет, он, конечно, поверил ей,

совершенно исключал подлую ложь, а все же сомнения тайком

пробирались в душу и тревожили. И хотя он стыдился этих

подозрений, гнал их прочь, покоя все-таки не было. Остался,

как оскомина, неприятный осадок.

Мысли об Ирине перебивались размышлениями о

трагическом происшествии, которое он должен расследовать.

Найти убийцу. Он думал о жертве и убийце. Кто они? Как и

почему скрестились их пути? Прежде всего кто она, эта

женщина? На рюкзаках, в которых нашли части ее тела, нет

никаких отпечатков. Ясно, что убийца был опытный, орудовал в

перчатках. Прошло сорок часов с момента обнаружения

расчлененного на части трупа. В последние трое суток в

милицию никто не обращался с запросом об исчезновении

женщины. Пропал человек, и ни родственники, ни сослуживцы

не поинтересовались, где он и что с ним. Довольно странно.

Разве что женщина была одинокой. Или, может, приезжая - в

Москве, особенно в летнюю пору, сотни тысяч приезжих. Могли

убить с целью ограбления. Почему-то думалось именно о

Соне, и Андрей убедил Струнова начать розыски с Сони

Суровцевой. Убитая была морфинисткой. Но Соня не

единственная в Москве морфинистка. Смерть наступила от

удара в сердце тонким острым предметом. Вспомнился

студент Маклярский и его страшное и простое оружие -

длинное шило, которым он убил водителя такси. А если не

Соня, если Соня сейчас окажется дома? Ну что ж, жалко будет

потерянного полдня. С розысками нужно спешить: начальство

торопит. Случай действительно чудовищный. Убийца должен

быть найден, и он будет найден, этот садист. Он будет

расстрелян. Но что толкнуло его на такое преступление? Ведь

он, надо полагать, знал, что идет на самоубийство, что его

найдут и присудят к высшей мере. Или надеялся избежать

смертной казни, имел какой-то - и немалый - шанс уцелеть,

остаться в живых или вообще уйти от наказания? Если б

каждый негодяй, думал Андрей, совершивший убийство или

пытавшийся убить человека, знал точно и определенно, что

возмездия ему не избежать, что он непременно будет пойман и

казнен, убийств было бы меньше. А то ведь... Даже самая что

ни на есть строгая статья Уголовного кодекса РСФСР, статья

сто вторая, - "Умышленное убийство при отягчающих

обстоятельствах" - допускает сохранить убийце жизнь - от

восьми до пятнадцати лет тюрьмы или смертная казнь. Мол,

как суд решит. Этот шанс, надежда на сердобольность суда, и

не останавливает руку убийцы. А статья сто третья -

умышленное убийство без отягчающих обстоятельств, - та

вообще не предусматривает убийце смертную казнь. Мол,

получай свои "от трех до десяти лет" и живи, совершай новые

преступления. Андрей Ясенев питал крайнее предубеждение к

новому, 1962 года Уголовному кодексу. Он считал, что

составители его случайно, по какому-то недоразумению,

оставили для преступников массу лазеек, как будто главной их

заботой было уберечь преступника от заслуженного наказания.

Машинист объявляет станции. На следующей Андрею

выходить. В вагоне душно. Тугой горячий воздух, врывающийся

через открытое окно во время движения, не очень помогает. На

платформе жара. Сошло с поезда человек шесть. Андрей

помнил адрес Суровцевых: Первомайская, дом 17. Надел

пиджак, сошел с платформы и по асфальтированной тропинке

направился вдоль тесового забора. Нужно было спросить у

кого-нибудь, где та улица. Увидел пареньков лет десяти.

Ребята рассказали, как пройти на Первомайскую. Она была

совсем недалеко от платформы.

Дом Суровцевых стоит в глубине небольшого, но очень

густого, наглухо заросшего, запущенного сада. Вдоль забора

сплелись ветками вишни со спеющими плодами. Под

яблонями две маленькие грядки - на одной зеленый лук, на

другой - салат. Под окном скамеечка, подле нее синеет кучка

ирисов. Даже не входя на крылечко, Андрей увидел на входной

двери маленький номерной замок и с досадой пожалел, что не

связался предварительно с местным отделением милиции.

Ведь должен же где-то тут быть участковый уполномоченный.

Из соседнего дома вышла женщина и уставилась на

Андрея любопытным взглядом. Видя, что тот собирается

уходить, спросила:

- Вам кого надо, гражданин?

- Суровцевых.

- А их дома нет.

- Это я вижу, - с досадой в голосе сказал Андрей. - А

когда они бывают?

- Вам нужна Соня, - утвердительно сказала

разговорчивая соседка.

- Почему вы думаете, что именно Соня? - насторожился

Андрей.

- Так вы ж Суровцеву спрашиваете. А Суровцева только