Любовь и прочие неприятности

Сисси проморгалась и с удивлением обнаружила, что находится в маленькой комнате с одной двуспальной кроватью и тремя заправленными койками у стены. Утром Бун растопил здесь печь, установил столик и развесил повсюду белые китайские фонарики. Теперь в помещении стало очень уютно. На столике стояли две незажженные свечи, бутылка шампанского и два бокала.

– Родители этим домиком больше не пользуются, а я сюда иногда заезжаю.

Бун повесил свое пальто на крючок возле двери, а Сисси так и не сняла.

Он достал спички, зажег свечи и выдвинул для нее стул.

– Прошу, садись.

Сисси выглядела растерянной, но все же села на предложенный стул прямо в пальто.

Бун открыл шампанское, наполнил бокалы и один протянул Сисси.

– Я привез тебя сюда, чтобы кое-что рассказать, кое-что очень важное для меня.

Он тоже сел, и Сисси нерешительно предложила:

– Ну… говори, я слушаю.

Бун поднял свой бокал.

– Давай сначала выпьем.

Сисси была приятно удивлена, когда попробовала шампанское – восхитительное на вкус и явно дорогое. Бун даже не почувствовал, что пьет: в отличие от нее ничто не могло доставить ему наслаждение из-за грядущего разговора.

– Ты когда-нибудь задавалась вопросом: почему я не хожу в библиотеку? – начал он издалека.

Сисси замерла.

– Нет, но было бы интересно узнать.

– Держу пари, ты порицала меня за невежество.

Она покачала головой.

– Я не вправе осуждать кого бы то ни было за то, что он не ходит в библиотеку.

– Не лукавь, Сисси. Ведь это явно не плюс в мою пользу, не так ли? Когда ты представляла себе потенциального партнера, вряд ли хотела бы такого, кто не читает.

Она задумалась, сделав еще глоток шампанского.

– Хорошо, пусть так. Я вижу с собой образованного мужчину, с которым есть о чем поговорить, в частности обсудить книгу. Мне трудно представить себя с… футболистом. – Она поморщилась. – Вот так я бы сказала, если бы была снобом. Но мне нравится футбол, особенно с тех пор, как я поняла, что тоже могу неплохо играть.

– Не отклоняйся от темы! – Бун адресовал ей нарочито серьезный взгляд, и Сисси усмехнулась. – В конце концов, у каждого свои интересы и не всегда они совпадают с интересами другого.

Как ни старался Бун подойти к нужному разговору, пока не мог: не позволяла многолетняя привычка охранять свою тайну.

Он поднялся и, отвернувшись к окну, окинул беглым взглядом высокие сосны, охапку дров у стены дома, хмурый небосвод в надежде, что знакомый пейзаж придаст ему уверенности.

– Бун?

Он заставил себя обернуться.

– Чтение для меня – большая проблема, – сумел он наконец выдавить.

Сисси удивленно открыла рот, но прежде чем успела хоть что-то сказать, Бун продолжил:

– А в окружении книг и того хуже: это все равно что побывать в Диснейленде и не иметь возможности покататься на аттракционах.

Ну вот, осталось только произнести то самое слово… Но Сисси опередила его:

– У тебя… дислексия?

– Именно.

– Уверен?

– Да.

– А какой у тебя уровень чтения? – спросила она мягко, но настойчиво, как и положено профессионалу, который в ней заговорил.

– Как у ученика четвертого класса.

– О, ясно. – Сисси, конечно, не упала в обморок, но явно была близка к этому.

– С шестого класса в свободное от школы время со мной занималась замечательная учительница миссис Каррисон. Она помогала мне, но так, что никто ни о чем не догадывался. И моим родителям она пообещала хранить наш секрет от всех, даже от других учителей. Но случилось так, что, когда я перешел в выпускной класс, она умерла.

Сисси не знала, что сказать, и глотнула еще шампанского.

– Уверен: учителя видели, что со мной что-то не так, но миссис Каррисон помогала мне с уроками, поэтому в школе я хоть и не блистал, но и не тащился в отстающих. Не знаю, как закончил последний класс без нее. Кроме тебя, об этом знают всего три человека: мои родители и Элла. В последнее время именно Элла помогала мне с документами и письмами.

– Так вот зачем ты к ней ездил?

– Да. И мне пришлось выбирать: или оставить тебя, или во всем признаться. Прости. Я смирился со своим недостатком, но мои родители – нет, и я боялся, что ты тоже будешь смотреть на меня как на ущербного. Этого я не смог бы вынести. – Немного помолчав, Бун добавил: – Элла же просто хотела защитить меня, как верный друг.

Сисси подошла к нему.

– Мне надо бы разозлиться на тебя за то, что ничего не сказал мне. А как же доверие?

Бун положил руки ей на плечи.

– Именно поэтому я и приехал к тебе сегодня: чтобы во всем признаться.

– И я рада, что ты наконец решился.

– Надеюсь, что не вызвал у тебя жалости.

– Нет, скорее понимание. – Сисси внимательно взглянула на него. – Твои родители, думаю, не совсем верно отнеслись к этой твоей особенности.

Бун горько усмехнулся:

– Это же позорное пятно.

Она взяла его руки в свои.

– Ну, я так не считаю, да мне это и безразлично.

– О, неужели? – Бун сжал ее ладони.

– Да. Ты не должен чувствовать себя ущербным, тем более со мной. Я готова помочь тебе с чтением, если ты не против.

– Буду рад!