Любовь и расчет

– Не надо нас благодарить, ты сама поставили его на место! – Эвелин прикусила нижнюю губу, и ее подруга рассмеялась, узнав в этом жесте что-то от себя. – Как бы я хотела, чтобы мы были в этот момент здесь, с тобой, помогая тебе…

Прежде чем она продолжила, Хоуп быстро взяла ее руку и погладила пальцем, на котором сверкало изумрудное кольцо.

– Но Ив… Вы были рядом.

Ив энергично закивала головой, не в силах выносить это больше. Немного смутившись, она потерла глаза тыльной стороной ладони, чтобы сдержать слезы.

– Знаешь, когда-нибудь я хотела бы стать такой же храброй, как ты.

Хоуп хотела сразу же начать все отрицать, как она обычно это делала, но в последний момент сдержалась. Она должна была перестать отрицать свою природу. Если эта ночь и научила ее чему-то, так это тому, что пришло время принять себя. И она только что доказала свою силу.

– Мы должны вернуться, – тихо предложил Кайден. – В бальную залу Деннингов или к себе домой, но нам лучше уйти отсюда, чтобы не вызывать подозрений. – Он мягко обратился к Хоуп. – Куда бы ты предпочла отправиться?

– Я бы хотела вернуться в наш дом, – ответила Хоуп. – Если ты не возражаешь…

– Мы будем делать все, что ты захочешь, пташка. – Он понизил голос, его глаза были прикованы к ее лицу. – Всегда.

Она покраснела и кивнула. Еще более оживившись, Эвелин взяла ее под локоть, и они втроем двинулись к выходу.

Пока они втроем разговаривали, Эзра и Алиса стояли в другом углу совсем близко друг к другу, почти прижавшись головами, и перешептывались. Как только они увидели, что остальные подошли к порогу, молодые люди резко оборвали свой разговор.

В знак почтения Эзра поклонился Хоуп, приподняв брови, явно забавляясь от всей ситуации.

– Неплохое представление, миссис Даггер. И на этот раз даже без мужских панталон.

– Они мне не нужны. – Хоуп улыбнулась. – Я бы сделала это даже голой.

Маклеод разразился хохотом.

– Хороший отвлекающий маневр, однако! Вы используете его и на Даге?

Кайден изогнул бровь.

– Чтобы победить меня, ей даже не нужно раздеваться.

Увидев красные лица трех девушек, Эзра снова рассмеялся. Затем он встал рядом со своим другом, замыкая тройку, пока все они шли по коридору к выходу из дома.

– Али, слушай, а о чем ты, черт возьми, говорила там с Маклеодом? – прошептала Ив.

– О, это неважно.

– Если ты не скажешь мне, – насмешливо прошептала Хоуп, – это сделает он.

– Уф-ф! Ладно! Ничего такого. Мы просто говорили о бизнесе… – При виде подозрительного выражения на лицах обеих подруг она прочистила горло и подняла подбородок. – Ну, вообще-то, я… я поблагодарила его за то, что он сделал для тебя, Хоуп.

– Серьезно?

– Я все еще считаю его придурком. Это была не самая тонкая угроза в мире, но… – она замялась, – я признаю, что мне доставило удовольствие видеть ужас в глазах этого ублюдка.

– Удовольствие, vraiment[12]!

С той же восторженной радостью, что и всегда, Эвелин придвинулась ближе к Хоуп, когда они подошли к входной двери. Алиса сделала то же самое по другую сторону от нее.

– Я думаю, мы все помогли навести страх на лорда Мерзавца, – засмеялась Эвелин, – но особенно наша Хоуп. Мы так гордимся тобой!

– Да уж, Ив, – прошептала Алиса, – лучше и не скажешь.

* * *

Поездка в карете была теплой и шумной. В салоне никогда не было так тесно, но никто не жаловался. Все пятеро подняли тост, выпив последнюю оставшуюся бутылку французского вина в честь зонтика-трости, который послужил прекрасным оружием (в который раз).

По мере того как они ехали по городу, все пассажиры один за другим покидали карету, пока наконец внутри не осталась лишь чета Даггер.

Впервые с тех пор, как они покинули дом Деннингов, в пространстве между ними воцарилась тишина. Хоуп, однако, больше не напрягалась, разделяя эту тишину. Она чувствовала себя комфортно, сидя напротив своего мужа, довольная собой. Счастливая. Казалось, нет необходимости заполнять тишину пустыми словами. Она смогла в одиночку одолеть своего преследователя, к тому же бывшего любовника ее матери, и выйти сухой из воды. Ее друзья и Эзра (могла ли она отныне тоже считать его своим другом?) поддержали ее. А Кайден…

Кайден встал на ее сторону, ни секунды не сомневаясь.

Ему не нужно было ничего говорить. Своим поведением муж доказал ей, что ему не все равно, поддержав ее и одновременно пригрозив Свитину.

Новое чувство удовлетворения наполнило ее грудь: она больше не была одинока в этом мире. У нее появилась новая семья, которая ценила ее такой, какая она есть, и позволяла ей самой принимать решения. Она наконец-то обрела свободу, о которой мечтала в детстве.

Но она не знала, что мужчина перед ней не разделял того же умиротворения: Кайден изо всех сил старался прикусить язык и не нарушать молчание. Он не хотел открываться жене в своих чувствах в карете, посреди шумных улиц Лондона. Он хотел вернуться домой, обнять ее и рассказать ей все, что лежало у него на душе.

«Я даже не знаю, с чего начать», – подумал он.