Любовь и смерть Ивана Чагина

— Немецкие наганы не попадались, а вот бельгийские, испанские, американские встречались. Наши наганы кучнее бьют. Хоть в грязь кидай, хоть в муку. Без оружия тебе нельзя. За полой держи. Ночью один не шатайся. Если остановили, если незнакомые, не представились, — стреляй из кармана. Клёши купим. Дело наживное. Не давай заходить со спины. Выздоравливай. Будешь службу нести, как все. И в облавы, и в засады. Набрали мальчишек в отряд. Занимаются с ними. Они не нюхали пороху. Вот возьми меня. Броня впереди. Чем защищён от пуль пехотинец? А ему нужно бежать навстречу смерти. Каждый шаг — последний. Пульки поют. Какая твоя? …Подумал я о тебе неправильно сперва. Орден даром не дают. Это не подарок на крестины. Согласен. Значит, ты заслужил его. Не до барыша, была бы слава хороша. Толковый человек вырос. У нас таких нет.

Они присматривались друг к другу, а фронтовое братство их единило. Иван проникся глубоким доверием и уважением к секретарю, который воевал с его общим врагом, ел из солдатского котелка вареную конину и глушенную рыбу. Гребнев понимал мальчишку и уважал за ранения, за тяготы войны, которые превозмогал, теряя друзей в каждом бою, идя в атаку на пулемёты, отражая сабельные удары казаков. Только фронтовик поймёт фронтовика так, как никто другой, не понюхавший пороха.

Дверным звонком дрынькнул телефонный аппарат. Поморщило лицо Гребнева, как от зубной боли свело. Неловко сгрёб короткопалой кистью трубку, долго пристраивал к волосатому уху.

— Ну. Слухаю. Опять нехватка? Три пуда этого шрихта привозил на прошлом месяце. Что из того, что латыньский. Приспособь. Там и русские буквы есть… Ягнячья мать — собака. Вы его с чаем пьёте? Приспособь. Выкручивайся. Время у нас такое. …Грамотных мало, а умных нет. Не дави. Заканчиваю статью. Времени…. Сегодня опять банда напала на сельсовет. Обязан помогать. — Секретарь посмотрел на Чагина прищуренными плутоватыми глазами. — Товарищ, Редкин, не кипятись, как холодный самовар. Понимаю я. Всем трудно. Кто тебе обещал лёгкую работу? На водах, конечно, было легче. Мы новый мир строим. Поэтому и трудно его рожать. В муках, Редкин, всё новое рожается. Я тебе через пару недель пополнение пришлю. Через пятнадцать дней. …Красноармеец. Командир роты. Писатель. Пьесы писал и прочее… Листовки, воззвания. Грамотный человек и отважный. …Обыкновенные пьесы. Не Эсхил и не Софокл. А лучше и талантливее. Они ему в подмётки сандалий не годятся. От себя отрываю. От сердца. …Малость недолеченный. Поляки попортили ему плечо и ногу. А так он весь целый, в комплекте. …Не очень на нём катайся. Побереги. Буду заходить в гости. — Со вздохом положил трубку на рычаг и пальцем придавил, будто она сорваться может. — Прости, Ваня, отправлю-ка тебя в нашу редакцию. Организовал на свою шею. Установка такая пришла, чтобы своя газета была в каждом уезде. Там тебе будет легче. Там люди творческие. А тут рутина. Бумаги. Тётю свою пригласи. На время. Где она? Поваром в детдоме. Она в партию вступит? Ты в нашей ячейке. Будем встречаться. Она обижена советской властью? …Дом забрали. Библиотеку забрали. Теперь её все читают и …курят. Глупые и слепые кутята. Как ты думаешь, чего бы она хотела из своего мещанского добра?

— Незнаю. — Невозмутимо и спокойно ответил Иван. — Спрошу.

— Позвони. Её пригласят.

Пили ароматный чай, ели пироги, жевали сало. В просторном кабинете картины местных художников Горелова и Варгатёра не особо вязались с партработой Гребнева… Это были пейзажи с ручьями и крестьянскими хатками, пшеничными полями и лесными полянами, заполненные кипреем и ромашками. На картине Чагиных была написана старая водяная мельница. На переднем плане — лошади и телеги с мешками, а на воде пруда отражается огонёк костерка, у которого сидят дети. Иван с детства видел эту картину. Ему хотелось побывать на том берегу, посидеть с удочкой и развести костёр. Когда был маленьким, то считал, что есть такая трава, которая может сделать любого человека маленьким, и тот вполне сумеет забраться в картину. Когда подрос, то просил отца, отвезти его к этой мельнице. Отцу некогда. Обещал, что придёт время, и он повезёт его туда, поможет развести костёр и наловить рыбу на уху. Не дождался, когда у отца будет свободное время.

Чагин, лёжа под пулями, сказал себе, что если вернётся живым, то обязательно найдёт эту старую мельницу. А если у него будут дети, то бросит все свои дела и отвезёт их туда, куда им захочется — в лес ли, в степь ли. Не будет ссылаться на занятость, на отсутствие времени. Надо только дождаться, когда заживёт рана, когда придёт весна и отправится туда, в Сорочий Борок, где ручей, где запруда, где сверкает вода, падая с мельничного колеса.