Любовь и страсть

– Но я не собираюсь его продавать… Мне тоже нравится его пение.

– Я хочу его, – упрямо вздёрнула подбородок девушка. – Я заплачу вам столько, сколько пожелаете.

Лорд проницательно посмотрел на гостью и вкрадчиво сказал:

– Голос Акселя умеет очаровывать… Я всегда опасался его силы и никогда не разрешал петь в присутствии дочери…

Лори молча и бесстрастно смотрела на лорда.

– Вы готовы купить его за любую цену? – продолжал Секлен.

– В разумных пределах… – обронила девушка.

– Хм… Возможно, я соглашусь с ним расстаться… Но лишь по одной причине: я не хочу, чтобы мою целомудренную дочь свёл с ума какой-то раб. Но я продам его не за деньги…

– Что же вы хотите?

– На свадьбе на вас были прекрасные браслеты с рубинами и сапфирами… Они так понравились Илии, что она тоже захотела такие же… Я могу обменять Акселя на эти браслеты.

– Согласна, – без колебаний ответила Лори.

Хотя браслеты ей тоже нравились, но она не дорожила ими, как не дорожат тем, что легко приходит – браслеты были частью награбленного в Альгане. Она носила их, почти не снимая, не только на торжества, но и в повседневной жизни. Поэтому и сейчас они были на ней. Сбросив куртку, Лори стащила браслеты с рук и положила перед лордом.

– Эти?

– Да.

– Они ваши.

Лорд усмехнулся и хлопнул в ладоши. Из-за ширмы бесшумно выскользнул раб.

– Позови сенешаля.

Через несколько минут в комнату вошёл слуга.

– Приведи Акселя и собери его вещи. Я продал его.

Сенешаль поклонился и ушёл. Пока его не было, лорд любезно расспрашивал девушку о жизни в Китуке и службе у лорда-правителя.

Вскоре вернулся сенешаль, ведя за руку раба. В другой руке он держал небольшой узелок, в котором были принадлежавшие рабу мелочи.

– Вот ваш раб, госпожа… – с лёгкой улыбкой произнёс лорд. – Аксель, я тебя продал мисте Лоридане… На свадьбе ты пел так очаровательно, что она пожелала тебя купить. А я не люблю отказывать прекрасным дамам…

Аксель повернул на звук голоса голову, но взгляд его оставался неподвижным. Лори внимательно посмотрела на него, затем встала и приблизилась к рабу. Он повернул на звук её шагов голову, но глаза – чистые и прозрачные, как вода в лесном озере – смотрели мимо неё. Лори помахала перед его лицом рукой и повернулась к лорду.

– Он слеп? – удивилась Лори.

– А вы разве не знали? – притворно удивился Секлен.

– Нет, конечно.

– Тогда прошу прощения, что не предупредил вас… Но сделка уже совершена.

Лори холодно усмехнулась.

– А я и не отказываюсь от неё.

Она протянула руку, взяла раба за подбородок и повернула его лицо к себе, чтобы взглянуть в его глаза.

– Ты совсем не видишь, Аксель?

– Ничего… Различаю только свет и тьму.

– И давно?

– С детства.

– Боги обидели тебя… Но взамен дали чудесный голос.

– Слабое утешение тому, кого можно купить и продать.

– Аксель у нас философ, – усмехнулся лорд Секлен. – Иногда он бывает дерзок до наглости. Это моя вина – я разбаловал его… Но вы быстро поставите его на место, я слышал, что вы очень строги с рабами.

– Разве?

– Мне рассказывали, что вы собственноручно забили раба до смерти за то, что он забыл почистить вашего любимого скакуна.

– Кто вам это сказал?

– Не помню… Да это и не важно.

– Ладно… Приятно с вами беседовать, милорд, но мне пора – путь предстоит неблизкий. Аксель! Идём.

Лори взяла раба за руку и повела за собой. Сенешаль помог ему взобраться на коня позади девушки, сунул в руки котомку и пожелал счастливого пути. Рик, как обычно, сопровождавший госпожу в поездках, с удивлением посмотрел на Акселя, но не произнёс ни слова. Лори же сказала:

– Рик, это Аксель, певец. Он слеп, поэтому первые дни, пока он не освоится в поместье, ты будешь опекать его.

– Да, госпожа, – как всегда кратко ответил Рик.

Родана тоже удивила прихоть подруги. Оглядев Акселя, он с лёгкой ревностью в голосе произнёс:

– Слишком красивый… Надеюсь, ты его купила не из-за его прекрасных слепых глаз?

– Нет, из-за голоса. Он меня очаровал. За этот голос можно полюбить, даже если бы он был уродом…

Разговор происходил в присутствии Акселя, который стоял посреди холла, беспомощно озираясь слепыми глазами. Этот дом был ему незнаком, он не знал его углов, поворотов, лестниц, дверей… Здесь он особенно остро ощутил свою слепоту. Плотно сжал губы, сдерживая рвущиеся наружу чувства, но слепые выразительные глаза выдавали растерянность, боль, обиду, унижение.

Пришёл вызванный сенешаль, и Лори отдала распоряжение:

– Этого раба посели в гареме. Пусть за ним хорошо ухаживают, ни в чём не отказывают. Он может передвигаться по всему поместью. Одень его красиво и выдай всё, что он потребует. Я пришлю для него украшения.

– Слушаюсь, – поклонился отученный спорить сенешаль. – А Лила? Она тоже останется в гареме?

– Нет, Лилу переведи наверх, в одну из моих комнат. Она может общаться с Акселем – он тоже певец, пусть разучивают новые песни. Но приставь к ним зоркую рабыню – я не хочу, чтобы они занимались ещё чем-нибудь, кроме пения…

На следующий день Лори посетила гарем и поинтересовалась, как Аксель чувствует себя на новом месте.