Внутренний голос подсказывал: беги, Дейр, беги. Тут явный подвох, а то и вовсе коварная ловушка. Но Старски – ключ. Именно она была в машине Виктора Хатчета, их связывали отношения; и в ту ночь, в доме на окраине, они проводили время в компании друг друга. Так что уберечь Тину я просто обязан.
К сожалению, люди Маслоу тоже её вычислили. Но как далеко они готовы зайти? Зная их почерк, уверенно можно утверждать, что Мад и компания просто так не остановятся. Уберут девчонку, обставив как несчастный случай. А может, и меня прихватят.
Слежки нет. Точно. Хоть это радует. Я постучал три раза. Дверь отворилась почти сразу. Я застыл, ибо Тина преобразилась: босиком, в чёрной ночной сорочке, передо мной предстала настоящая секс-бомба. С каких это пор чёрный цвет стал так популярен? Забавно поигрывая наручниками, девочка приглашала войти. И чем я заслужил такое?
Наш диалог между строк продолжился.
– Привет, Грэг! Как настроение? – Тина шлёпнула меня по бедру.
– Осталось прежним, Лили.
Или как там тебя? А твоё вот, я смотрю, изменилось кардинально. С угрюмо-недоверчивого на ласково-игривое.
Внутренний голос уже просто кричал, что поддаваться нельзя, но устоять против чар молодой кудесницы было невозможно.
– Как думаешь, зачем я тебя пригласила? – Тина весело потрясла наручниками.
Её зелёные глаза указывали на кровать.
– Даже не представляю, милая!
– Хочу поиграть в полицейских и бандитов. Ты позволишь себя «задержать»? Ложись, я сейчас.
А если она заодно с этими самыми бандитами? Не походит мисс Старски на женщину, которой срочно требуется помощь. Пиджак и брюки я повесил на стул рядом с кроватью. Ствол на месте. Дотянуться сумею. Главное, чтоб усы не отклеились.
Через минуту появилась Тина:
– Я хочу, чтобы этой ночью ты был моим подозреваемым. Тебя ждёт допрос с пристрастием, детка. – Она лихо оседлала меня.
Я не сопротивлялся. Тина ловко защёлкнула наручники на прутьях у изголовья кровати. А вот дальше… Дальше действительно начался допрос с пристрастием. Старски не соврала. Быстро выудив пушку из кармана пиджака и наведя ствол прямо на меня, она заорала:
– На кого работаешь, сука??? Говори, б…ять!
– Эй, полегче. Я писатель…
–
Когда на тебя наставляют пистолет, говорить не просто. Тем более правду. Тем более на кровати и в трусах, намертво прикованным наручниками.
– Слушай, я хочу помочь. Тебе угрожает опасность, головорезы близко…
– А ты у них наводчик, да? Убрать меня решили? Так вот не выйдет, мрази! – Тина продолжала трясти пистолетом.
У неё началась форменная истерика:
– Угробили Хатчета, да? А теперь моя очередь? Кто ты??? Говори, сука, иначе мозги вышибу!!!
– Хорошо-хорошо.
– Зачем тогда весь этот маскарад с писательством? – Девочка явно заколебалась.
– Спрашиваешь! Да откуда я знаю, кто ты? Может, ты сама Хатчета и грохнула!
– Я тебе не верю. И разоблачу всю вашу шайку. Тебя подослали убить меня!
– Не будь идиоткой! Если бы я хотел тебя шлёпнуть, я бы давно это сделал!
Неожиданный стук в дверь прервал нашу милую беседу. Сильный и настойчивый, он красноречиво свидетельствовал, что роковая партия приближается к эндшпилю. Мы смотрели друг на друга как два атеиста, которым явился Святой Дух. В отличие от Тины, я догадывался, кто может оказаться за дверью. Хотя паниковать раньше времени тоже не следует.
– Это они!!! Быстро, дай мне пистолет и освободи. Иначе я не смогу защитить нас. Мне тоже конец, бандиты убьют обоих.
Тина пыталась выждать – авось опасность минует.
– Они следят за тобой с самого начала! В холле уже второй день дежурит их человек. Надо перехватить инициативу. Доверься, у меня есть план…
Стук повторился.
– Боюсь, я совершаю ошибку. – С этими словами Тина раскрыла наручники.
Выхватив у неё свой же пистолет, в одних трусах, с наручниками наперевес, я побежал открывать дверь. На пороге возник невысокого роста, бандитского вида малый в наряде служащего гостиницы. Видно было, что ошарашен он не меньше меня.
– У-у-ужин заказывали?