Любовь или криминал? (СИ)

— Так. Тебя забрала алкашня, чтобы стянуть бабки, и ты так легко сбежал, потому что тебя не связали. Два варианта: либо твои похитители — кретины, либо ты кретин.

— Что ты хочешь от алкашни? — выдал аргумент Брайн, бегая глазами. Оливия приняла это во внимание и кивнула.

— Ок. Сейчас ты как себя чувствуешь? Травмы, переломы?

— Я не знаю. Точно сломан нос. И по башке херачили много раз. И есть хочу.

— С последним щас разберёмся. БОТАН! — крикнула Оливия парню. — Хорош мацать пианино, иди и приготовь пожрать! Да побольше!

Брайн не сдержал улыбки:

— То есть у вас Влад — домохозяйка?

— Тип того. Ну ты видел когда-то бандита у плиты, мирно готовящего борщ? Я тоже нет, — Оливия даже не дождалась ответа собеседника. Ботан вышел из комнаты и протянул руку для рукопожатия Брайну. Тот положил ладонь сверху, сильно сжимая пальцы умника. Отличный психологический ход: таким образом, Брайн пытался доминировать над своим соперником в любовных вопросах. Ботан вырвал руку, потирая красные пальцы, и пошёл на кухню.

— Ты не ездил в травму? — продолжала допрос Оливия.

— Нет. Забил.

— Я ТЕ ЩАС ЗАБЬЮ! Может, у тебя сотряс, а ты забил. Потом в гробу будешь, мы забьём на твои похороны. Приколюха, — Оливия развалилась на диване. Где-то рядом было слышно мирное постукивание ложки об стенки кастрюли. Чувствовался запах традиционного русского супа.

— Не думал, что твой Ботаник умеет варить суп, — ухмыльнулся Брайн.

— Он у меня много чё умеет. На пианино играть, готовить, играть на мне по ночам…

— ОЛИВИЯ! — Ботан, кажется, стал краснее своего борща в кастрюле.

— Уже двадцать лет как, — Оливия улыбнулась, подходя к Ботану сзади и сжав его ягодицу в руке. Ботан замер, будто его током ударило и с паникой во взгляде посмотрел на Брайна. Тому, казалось, было всё равно на нежности пары. Оливия отпустила пятую точку заучки и подошла к сейфу, стоявшему на кухне. Введя пароль, она вытащила несколько пачек купюр и начала их пересчитывать. Взгляд Оливии в этот момент был какой-то безумный, звериный. Она будто смотрела на добычу, полученную в кровавой бойне.

— Оливия, ты эти деньги хранишь дома, думаешь, их кто-то украдёт? — Ботан с недоумением смотрел на девушку.

— Ты ниче не понимаешь! — Оливия с диким восторгом перебирала бумажки у себя в руках.

— Она это небось каждый день делает, — улыбнулся Брайн. Ботан кивнул незаметно для Оливии.

— Так, я, короче, пошла в ванную. Мне надо руки помыть, — Оливия замялась. — Ботан, перевяжи Брайна пока, обработай ему раны и синяки.

Ботан выполнил просьбу и притащил на кухню коробку из-под обуви, служившую аптечкой. Оливия действительно скрылась за дверью ванной комнаты. Брайн как-то тускло смотрел на Ботаника, с какой-то болью и страданием. Ботаник интерпретировал этот взгляд несколько иначе:

— Тебе больно, да? Прямо совсем? — Ботан налил на вату перекись водорода и приложил к разбитой губе. Брайн помотал головой, положив руки на свои колени.

— Ты не скажешь правду. Это черта всех мужчин — терпеть боль молча. Она навеяна обществом. Хотя я не солидарен с этим, — Ботан оторвал бинт, смочил его и начал обматывать руку Брайна в зоне пореза.

— Дело не в боли. Я хочу тебе кое-что сказать. Это важно, — Брайн выдохнул, сжал кулаки и закатил глаза.

— Я знаю, что ты любишь Оливию. Я не осуждаю тебя. — Ботан наивно полагал, что дело в этом.

— Дело не в Оливии. Да, я люблю её, но я о другом. Ты помнишь ту тусовку, когда ты вернулся из больницы?

— Помню. Там ещё Осу убили. — Ботан вторым слоем замотал бинт.

— Да… Я знаю, кто убийца. Я скажу только тебе пока. Ты только молчи. Даже Оливии не говори. Поклянись мне, дай мужское слово, что будешь хранить эту тайну.

Ботан ничего не понял, но пообещал, что ничего не скажет.

— Убийца Осы сейчас сидит перед тобой, — Брайн раскинул руки в стороны, намекая на себя. Он произнёс это с холодным равнодушием и максимально хладнокровно посмотрел на заучку. По телу Ботана пробежала маленькая дрожь, пальчики затряслись, и бинт выпал из рук умника. Ботан в ужасе отодвинулся от Брайна подальше. Губы задрожали, а лицо побледнело, будто мрамор. Казалось, что ещё немного — и Ботан закричит от ужаса.

— Ты… зачем это сделал? — Ботан поднял бинт, не отрывая напуганных глаз от Брайна.

— Так было нужно, поверь мне. Я хотел хотя бы кому-то это сказать. Оливии я пока не смогу это рассказать… Ты понимаешь, что будет. А ты с самого начала догадывался, поэтому я решился. Прости меня за то, что я ударил тебя. Ты был прав, братишка, — Брайн провёл ладонью по гладкой щеке Ботана. Тот, находясь в оцепении, откинул руку с щеки и продолжил обработку травм.

Да, Оса был чужим человеком для Ботана, но его пугало то, что теперь он становится соучастником в преступлении, ведь утайка сведений тоже считается наказуемой. Он будет врать близкому человеку — Оливии, перед которой он и так сильно накосячил. Да и убийство уже было чем-то шоковым для Ботаника, который в силу своей детской неиспорченности был пацифистом до мозга костей.

Оливия вышла из ванной, вытерла полотенцем руки и подсела к парням.