Любовь к красному

— Я могу только про маньяка, — ухмыльнулся Арджан. Все дружно закатили глаза, а он серьезно посмотрел на нас с Ясминой: — Девочки, пока мы его не поймаем, чтобы я ваши рыжие головы ни в каких барах не видел! Не надо привлекать к себе внимание.

— А Эве кто-то по ночам звонит, — напомнила подруга.

— Яся, это, скорее всего, технический сбой. В понедельник я свяжусь с телефонной компанией.

— Охранки нужно поставить. — Тон Доминика не подразумевая возражений.

Арджан кивнул, соглашаясь:

— Я предлагал уже, думаю, завтра обязательно поставим обеим.

— Тогда я вовсе домой не попаду, — уныло вздохнула я.

До вечера мы то беседовали, то прогуливались по саду. Но когда начали сгущаться сумерки, гости разошлись. Арджан напросился провожать Ясмину, а меня довел до двери моего дома Доминик. И поцелуй наш был теплым и томным, как этот летний жаркий вечер, а потом я напомнила про первое свидание. И так было хорошо и радостно укладываться спать, ведь следующий день подарит новую встречу с самым невероятным мужчиной на свете.

Глава 14

Прокравшийся в спальню утренний лучик настойчиво лез в глаза, проникая в уютную темноту сна, словно решил непременно разбудить меня. Я прищурилась, чуть-чуть приоткрыв глаза, и в отместку нырнула головой под подушку, понежиться еще минуточку. Но почти сразу вынырнула обратно, окончательно просыпаясь и довольно потягиваясь. Сегодня же воскресенье! Свидание с Домиником!

Усевшись в кровати и поправив сползшую бретельку, я раздраженно покосилась на телефон, опять трезвонивший ровно в три часа. И снова мне пришлось подхватываться и слушать противный стрекот в трубке. Затем посмотрела на другого «вредителя» — будильник — и сразу же отринула мысли о ночных звонках: уже десятый час, а Доминик зайдет в двенадцать. Я подскочила, высвободилась из простыни и понеслась наводить красоту, постоянно поглядывая в окно на соседскую кухню, но он там не появлялся.

Почти час я потратила на подготовку к встрече, приводя свою накануне пострадавшую внешность в более-менее приемлемую. К счастью, у туманников регенерация гораздо выше, чем у обычных людей. Кожа в ссадинах уже не выглядит настолько плачевно, как вчера, хотя полностью восстановится через несколько дней, но в любом случае я попыталась скрыть недостатки под легким слоем макияжа, особенно шишку на лбу с фиолетово-желтым отливом, оставив волосы, расчесанные до идеального блеска, распущенными.

Еще час я выбирала наряд, перемерив все, что имеется для подобного случая в гардеробе. И остановилась на тонком, шелковом, изумрудного цвета сарафане «летящего» покроя, который удачно прикрыл ободранные коленки и загадочно льнул к телу, мягко обрисовывая мою фигуру. В пару к нему идеально подошел полупрозрачный свободный верх — блузка с растительно-цветочным мотивом пастельных оттенков зеленого и красного, плавно переходящих один в другой.

Старинное бабушкино жемчужное ожерелье и изящные босоножки на тонкой шпильке отлично дополнили мой получившийся романтичным образ. Я с удовольствием покрутилась перед зеркалом: выгляжу мило и вполне достойно — можно и в ресторан пойти, и в парке погулять.

Пока подводила губы едва заметной светло-бежевой помадой, раздался звонок от входной двери. Посмотрев на часы, я подхватила небольшую сумочку, шляпку и почти сбежала вниз. У двери замерла, глубоко вдохнула, пытаясь вернуть себе спокойствие, и открыла.

— Привет! — Доминик улыбнулся, рассматривая меня, и его глаза темнели от избытка сильных эмоций, прямо как вчера, но других. Значит, мой вид ему явно пришелся по душе. — Эва, ты сегодня сказочно красива!

— Ты тоже, — ляпнула я и прикусила губу, соображая, как лучше сделать комплимент этому мужчине, потрясающе выглядевшему в светлых брюках, легкой голубой рубашке, подчеркивающей широкие плечи, мощный торс и сильные мускулистые руки. — Ой, я хотела сказать…

Доминик подтянул меня к себе, осторожно обнимая:

— Я рад, что нравлюсь тебе. — Он мягко отвел волосы с моего лица и внимательно осмотрел загримированную шишку. — Как ты себя чувствуешь? Что-то болит?

— Только уязвленное самолюбие, — призналась я, положив ладони ему на грудь и заглядывая в лицо.

Наконец-то вечно занятому шелону удалось хорошо отдохнуть: сияющие глаза, гладко выбритая кожа, благоухающая приятным парфюмом, даже суровые носогубные складки разгладились.

Как замечательно, что кто-то талантливый и предусмотрительный придумал для женщин туфли на шпильках, позволяющие прижаться к широкой мужской груди и глядеть в черные глаза. Можно слегка приподняться и коснуться улыбающихся губ своими. Мы продолжали стоять в обнимку в дверях и зачарованно смотреть друг на друга, пока Доминик не выдержал, наклонился и поцеловал меня… в шишку, потом в висок, поцарапанную скулу, а затем я сама коснулась его губ, следуя своему желанию. Жаль, что поцелуй длился лишь несколько секунд, словно мы лишь напомнили друг другу, как сладко прощались здесь вчера. Отстранившись, оба облизнулись, и я, смущенно хихикнув, кончиками пальцев стерла помаду с его рта:

— Тебе не идет.