Любовь к жизни

His mirth was hoarse and ghastly, like a raven's croak, and the sick wolf joined him, howling lugubriously.	Он засмеялся хриплым, страшным смехом, похожим на карканье ворона, и больной волк вторил ему, уныло подвывая.
The man ceased suddenly.	Человек сразу замолчал.
How could he have the laugh on Bill if that were Bill; if those bones, so pinky-white and clean, were Bill?	Как же он будет смеяться над Биллом, если это Билл, если эти бело-розовые, чистые кости - все, что осталось от Билла?
He turned away.	Он отвернулся.
Well, Bill had deserted him; but he would not take the gold, nor would he suck Bill's bones.	Да, Билл его бросил, но он не возьмет золота и не станет сосать кости Билла.
Bill would have, though, had it been the other way around, he mused as he staggered on.	А Билл стал бы, будь Билл на его месте, размышлял он, тащась дальше.
He came to a pool of water.	Он набрел на маленькое озерко.
Stooping over in quest of minnows, he jerked his head back as though he had been stung.	И, наклонившись над ним в поисках пескарей, отшатнулся, словно ужаленный.
He had caught sight of his reflected face.	Он увидел свое лицо, отраженное в воде.
So horrible was it that sensibility awoke long enough to be shocked.	Это отражение было так страшно, что пробудило даже его отупевшую душу.
There were three minnows in the pool, which was too large to drain; and after several ineffectual attempts to catch them in the tin bucket he forbore.	В озерке плавали три пескаря, но оно было велико, и он не мог вычерпать его до дна; он попробовал поймать рыб ведерком, но в конце концов бросил эту мысль.
He was afraid, because of his great weakness, that he might fall in and drown.	Он побоялся, что от усталости упадет в воду и утонет.
It was for this reason that he did not trust himself to the river astride one of the many drift-logs which lined its sand-spits.	По этой же причине он не отважился плыть по реке на бревне, хотя бревен было много на песчаных отмелях.
That day he decreased the distance between him and the ship by three miles; the next day by two-for he was crawling now as Bill had crawled; and the end of the fifth day found the ship still seven miles away and him unable to make even a mile a day.	В этот день он сократил на три мили расстояние между собой и кораблем, а на следующий день - на две мили; теперь он полз на четвереньках, как Билл. К концу пятого дня до корабля все еще оставалось миль семь, а он теперь не мог пройти и мили в день.
Still the Indian Summer held on, and he continued to crawl and faint, turn and turn about; and ever the sick wolf coughed and wheezed at his heels.	Бабье лето еще держалось, а он то полз на четвереньках, то падал без чувств, и по его следам все так же тащился больной волк, кашляя и чихая.
His knees had become raw meat like his feet, and though he padded them with the shirt from his back it was a red track he left behind him on the moss and stones.	Колени человека были содраны до живого мяса, и ступни тоже, и хотя он оторвал две полосы от рубашки, чтобы обмотать их, красный след тянулся за ним по мху и камням.
Once, glancing back, he saw the wolf licking hungrily his bleeding trail, and he saw sharply what his own end might be-unless-unless he could get the wolf.	Оглянувшись как-то, он увидел, что волк с жадностью лижет этот кровавый след, и ясно представил себе, каков будет его конец, если он сам не убьет волка.