Любовь, медицина и чудеса

Обида и ненависть – это препятствия, мешающие многим людям выяснить свои неоконченные эмоциональные дела и достигнуть гармонии с другими. Преодоление страха открывает путь к прощению тех, кто вас обидел, и высвобождает любовь, которая может дать вам психологический иммунитет по отношению к окружению. Если вы избираете любовь и держитесь смысла жизни, это увеличивает ваши шансы выживания при всех условиях. Психиатр Виктор Франкль, выживший в нацистских лагерях смерти, писал в своей работе Человек в поисках смысла, что охранникам легче было убивать тех, кто казался готовым к смерти, чем тех, кто смотрел на своих тюремщиков с искрой жизни в глазах. В одном случае любовь спасла Франклю жизнь. Когда ему и его товарищам по заключению сказали, что отправляется поезд в трудовой лагерь с лучшими условиями, он уступил свое место другому. Этот поезд увез пассажиров в газовые камеры.

Другой выживший, Джек Шварц, рассказал, как он потерял сознание, когда его секли, и имел видение Христа. Этот образ наполнил его любовью настолько, что он сказал своему мучителю: «Ich liebe dich».²⁸ Охранник был столь потрясен, что остановился, и удивился еще больше, когда увидел, что раны узника стали заживать прямо у него на глазах.

Психиатр Джордж Ритчи, автор книги Возвращение из завтра, рассказывает историю «Дикого Билла», одного из выживших в лагере смерти, с которым он работал после освобождения:

[«Дикий Билл»] был один из заключенных концентрационного лагеря, но по-видимому он пробыл в нем недолго: он держался прямо, глаза его сверкали и его энергия была неистощимой. Поскольку он бегло говорил по-английски, по-французски, по-немецки и по-русски, а также по-польски, он стал в лагере чем-то вроде неофициального переводчика…

Хотя Дикий Билл работал по пятнадцать или шестнадцать часов в день, он не проявлял признаков усталости. В то время как мы все падали с ног от истощения сил, он, казалось, становился все сильнее…

Когда мы заглянули однажды в документы Дикого Билла, мы с удивлением узнали, что он находился в Вуппертале с 1939 года! В течение шести лет он жил на той же голодной диете, спал в тех же душных и заразных бараках, что и другие, но без малейшего физического или психического ущерба…

Дикий Билл был нашим лучшим помощником, он примирял различные группы и советовал им прощать друг друга.

«Некоторым из них нелегко прощать, – сказал я ему однажды, – ведь многие из них потеряли членов своих семей».

«Мы жили в еврейском гетто Варшавы», – начал он неторопливо, и это были его первые слова о себе, – мы с женой, две наших дочери и три маленьких мальчика. Когда немцы дошли до нашей улицы, они выстроили нас всех вдоль стены и открыли огонь из пулеметов. Я просил, чтобы мне разрешили умереть вместе с моей семьей, но они направили меня в рабочую группу, потому что я говорил по-немецки».

«Я должен был сразу же решить, – продолжал он, – могу ли я себе позволить ненавидеть солдат, которые это делали. Это было бы и в самом деле легкое решение. Я был юрист. Я слишком часто видел в моей практике, что может сделать ненависть с человеческой душой и телом. Ненависть только что убила шесть человек, значивших для меня больше всего на свете. И я решил, что в течение моей остальной жизни – продлится ли она несколько дней или много лет – я буду любить каждого человека, который мне встретится». Это и была та сила, которая сохранила человека перед лицом всех лишений.

Я не хочу сказать, что все выжившие уцелели потому, что способны были любить нацистов как человеческие существа, и уж конечно не хочу сказать, что все остальные умерли, потому что им не хватило любви. Многие цеплялись за жизнь, чтобы свидетельствовать о пережитом перед миром. Некоторые выжили, превращая «ненависть в энергию»: это был лозунг, давший вьетнамцам силу пережить сорок лет войны и одолеть японцев, французов и американцев – но вы должны быть осторожны с этим лозунгом, если не хотите стать в конце концов похожим на своих врагов. Было бы жалким лицемерием считать, что любовь в стиле Дикого Билла объясняется попросту мнением других, считающих такое поведение праведным. Такая любовь мало связана с личностями, участвовавшими в драме, но происходит от всеобщего источника силы – Бога или фундаментальной       человеческой доброты – пробивающей себе путь через глубочайшие духовные раны.