Любовь на фоне геометрии и зоологии. От грёз любви не отличим. Мой ангел смотрит на меня…

– Это обнадёживает. Мне Ваш дар точно не нужен, предпочитаю обходиться собственными мозгами, прошу это запомнить.

– Значит, у Вас больше нет ко мне вопросов?

– Ничего подобного. Остался ещё один член экипажа, о котором Вы не рассказали – Вы…

– Мне надо улететь подальше от Земли по личным причинам…

– Ну, и? Я Вас по-прежнему внимательно слушаю.

– Я… я не хочу стать очередным подопытным кроликом, как моя мама… Вы же знаете, эмпаты не живут больше пятидесяти лет, а мне уже тридцать. Как только в ЦУПе узнают о появлении у меня больше двух необычных способностей – я больше не выйду дальше лаборатории, а я хочу просто жить, видеть новые миры, помогать людям по мере возможности… Пожалуйста, я Вас очень прошу: разрешите мне участвовать в Вашей экспедиции. Я могу контролировать «музу», а ещё я очень сильный врач-псионик…

Кэт смотрела таким умоляющим взглядом на Алекса, что у него дрогнуло сердце от жалости к ней. Он, конечно, знал, что эмпаты рано уходят из жизни, кончая её, как правило, в секретных лабораториях ЦУПа, в народе называвшимися «сумасшедшими домами», но это было так, абстрактное знание, никогда за свои 60 лет он с ними близко не общался. А теперь перед ним стоит девушка-эмпат, которой хочется испытать радости и тяготы жизни обычного человека ХXIII века, и смотрит на него такими большими карими глазами, в которых плещется боль…

– Ладно, давайте теперь перейдём к моим снам…

И Кэт поняла, что её полёт к планете №7 состоится (как здорово, что она отложила разговор с командиром корабля на последний день!). А Алекс подумал: как бы он поступил, если бы этот разговор был не в последний день перед стартом?

⁴ – состояние живого организма, при котором жизненные процессы настолько замедлены, что отсутствуют все видимые признаки проявления жизни. При наступлении благоприятных условий жизни происходит восстановление нормального уровня жизненных процессов.

3

Первые несколько скачков с анабиозом экипажа и их совместным бодрствованием прошли в принципе вполне мирно. Помощь врача-псионика Алексу пока была не нужна, а с остальными членами команды она, видимо, справилась, поскольку никто не жаловался на самочувствие, все выглядели бодрыми и здоровыми. Близнецы и Жан заигрывали с женской частью экипажа, Георг делал вид, что погружён в расчёты маршрута. Периодически Элен и Георг соревновались в ехидстве между собой, но Кэт заметила, что инициатором их пикировок всегда был Жан. Ей очень не хотелось, чтобы командир потом обвинял в этом её дар музы и она решила поговорить с инженером-поэтом по душам.

– А чего они дурью маются? – ответил Жан.

– Ты тоже видишь, что они любят друг друга? – удивилась Кэт.

– Да это же видно невооружённым взглядом, – пожал плечами поэт.

– Как видно? – заинтересовалась Кэт (может в Жане тоже есть скрытые возможности эмпата?!)

– Да это просто так говорится, я это просто чувствую, всё же я какой-никакой, а поэт, – ответил Жан, но всё-таки внял просьбе Кэт не заводить больше бывших супругов.

Алексу после дежурной связи с Землёй делать было нечего и будь его воля, он бы значительно увеличил время анабиоза, а время промежуточного бодрствования свёл бы на «нет». Но ЦУП считал, что для комфортного психологического состояния астронавтов необходимо придерживаться обычных человеческих ритмов, и строго следил за соблюдением этого правила, особенно в командах спасателей, которые так и рвались сократить время полёта к минимуму.

Кэт старалась держаться подальше от Алекса: из экипажа он её уже, конечно, не выкинет, как грозился, но раздражение по отношению к ней из его ауры не исчезло. Да и анализ снов родственников «заснувших» требовал уединения и сосредоточенности. Что-то в них было, но что?

… мы с мужем в очень красивом разноцветном осеннем лесу…

… мы с братом катаемся на горных лыжах…

… как будто сын ещё маленький и мы на берегу моря. Вода – синяя-синяя, а песок странный – чёрный, и скалы рядом странные – белые, вертикальными столбами, как трубы у органа…

Стоп! Очень знакомая картина, Кэт явно недавно где-то видела такую фотографию. А не было ли такого фото среди видов планеты №7? И Кэт с блеском в глазах побежала к командиру корабля просить разрешения на внеочередную связь с Землей.

4

Алекс знал, что его следующее пробуждение от анабиоза будет болезненным и был готов к боли, разламывающей голову пополам и скучивающей жгутом тело. Но ожидаемого не случилось. Чьи-то горячие ладони поддерживали его голову снизу и словно вытягивали из неё тупую ноющую боль. Тело было вялым и тяжёлым, как и всегда при неурочном пробуждении, но это доставляло скорее неудобство, чем боль. Алекс непроизвольно застонал, и тут же над ним раздался встревоженный голос Кэт:

– Где-то больно?

– Как ни странно – нет.

– Это отлично. Ещё полчаса полудрёмы и Вы будете прекрасно себя чувствовать.