Любовь не по правилам (СИ)

Давно овдовевшая, да так больше замуж и не вышедшая, она жила интересами дочери, единственного своего ребёнка. Гордилась, переживала, помогала, сочувствовала — в общем, проживала все взлёты и падения Лили как свои собственные, да даже, наверное, и глубже. С самого раннего детства и до самых последних дней для дочери было всё самое лучшее, на что только хватало средств и сил у Светланы Александровны. Но возраст есть возраст, матери было уже под 80 — дочь у нее получилась поздняя. Поэтому, когда Лиля собралась за мужем в Аргентину, престарелая мать оказалась проблемой: куда её девать то?

Андрей посоветовал жене нанять сиделку. Но Лиля, поразмышляв, отказалась от этой идеи. Сколько мимо неё, адвоката, пронеслось печальных историй про то, как такие вот сиделки втираются в доверие к пожилым людям, и потом те именно им, а не своим детям и внукам, завещают квартиры и счета в банках. Счетов в банках у Светланы Александровны, конечно, не было: вырастить достойно дочь для одинокой женщины — большая финансовая проблема. А вот квартира была, и отличная, надо сказать, квартира: просторная сталинская трешка в самом что ни на есть центре, наследие от отца Светланы Александровны, деда Лили, в прошлом — военного, большого чина, сохранившего свою позицию даже во время сталинских репрессий. Так что было что терять, страшно пускать в дом незнакомого человека. Ну, и плюс, дорогое это удовольствие, сиделка-то. Тут же не на пару недель нужен человек, а, скорее всего, на весьма и весьма долгий срок.

Лиля долго ломала голову, как быть и на кого оставить мать: та здорово сдала за последнее время, вылезла целая куча неприятных болячек, требующих постоянного присмотра. Диабет, гипертония, лишний вес — все вместе давали угрожающую картину, требующую, при необходимости, возможности опеки со стороны внимательного и неравнодушного человека. И тут на ум Лиле пришёл Илья, о котором, вообще говоря, она уже и думать забыла. Был роман, лестный для них обоих, да сплыл. Что ж теперь, всех поклонников ей помнить, что ли? Где-то на границе Лилиной памяти сохранился тот факт, что мать привечала Илью, и они даже виделись друг с другом, помимо Лили.

Вообще мать обычно поклонников Лили не замечала, путала их между собой или жёстко высмеивала, обладая недюжинным чувством юмора и острым языком, чем иногда ставила Лилю в неудобное положение. Но Илью она как-то сразу из этого потока (довольно полноводного, надо сказать) вычленила. Общение между ними не прервалось даже после того, как Лиля Илью отшила, но это Лиле было всё равно: хочет мать чудить — пусть чудит, это вполне безобидная история, рассудила она, хорошо понимая, что со стороны Ильи ей опасаться нечего.

Поговорить Илье со Светланой Александровной всегда было о чем, несмотря на большую разницу в возрасте, они хорошо друг друга понимали и оба получали удовольствие от встреч и бесед. Они могли часами сидеть в гостиной и обсуждать фильмы, книги, те или иные события общественной жизни. Светлана Александровна, хоть давно уже сидела дома, на пенсии, за жизнью страны следила активно и внимательно, как за культурными новинками, так и за общественно-политической повесткой. В хорошую погоду Илья мог выйти погулять с пожилой женщиной на тихие улочки московского центра, или отправиться вместе с ней на рынок и провести там пару веселых часов за покупкой продуктов и обсуждением увиденного там и услышанного.

Несмотря на всю разницу между ними, взгляды и оценки Ильи и Светланы Александровны во многом совпадали. Илье с пожилой женщиной было легко: она совершенно не была старомодной ханжой, язвительность и остроумие сочетались у нее с умом и начитанностью — самое лучшее, из всех возможных, сочетание. Очень быстро они достигли той степени взаимопонимания между собеседниками, которая обычно вырабатывается долгими годами общения: один мысль начинает, а второй ее подхватывает, обмен смыслами происходит будто бы телепатически, без долгих разъяснений кто и что имел в виду, без подробных изложений своих мыслей.

Со временем они приспособились общаться онлайн или по телефону, по скайпу, а не только лично — не всегда Илье удавалось выкроить достаточно времени для визита. Лиля сначала удивлялась и даже раздражалась по этому поводу — мать, дескать, совсем сбрендила, что ей нужно от этого пацана? Потом, видя, что общение это совершенно невинное, да и не так, чтобы очень частое, смирилась, а потом и вовсе перестала обращать на это внимание.

Так что, когда необходимость отъезда в Аргентину стала уже совсем насущной и неотвратимой, Лиля решилась и позвонила Илье. Тот был очень удивлен звонку Лили: прошло так много лет с момента их последней встречи, что ей пришлось довольно подробно объяснить ему кто это звонит, прежде, чем он сообразил, что это — т а с а м а я Лиля. Правда, что именно ей от него нужно — он долго в толк взять не мог: как-то, честно сказать, подзабылась им родственная связь между этими двумя, такими разными, женщинами.