Любовь не ржавеет

Меня колотила крупная дрожь, но даже в таком состоянии хватило ума сообразить, что обниматься с Колькой в темноте не стоит. Я высвободилась из тесных объятий, отступила на шаг и пожаловалась:

― Голова кругом идет! Я так испугалась, когда её нашла!

― Кстати, как ты тут оказалась? ― спросил Николай, и теперь в его голосе не наблюдалось и следа нежности. Напротив, он был полон подозрительности.

― За ключами приехала. Я ключи от дома в офисе забыла. Пришлось возвращаться за ними. Мы мимо проезжали, как вдруг я её увидела, ― пустилась я в путанные объяснения.

― На нашей машине ехала? А где же водитель? ― удивился Николай.

― Нашу я отпустила, а это была случайная. Я её поймала, когда убегала от белого автомобиля, ― отмахнулась я, раздосадованная его непонятливостью.

― Господи, какая ещё белая машина? Что ты несешь? ― простонал Николай.

― Ничего я не несу! За мной весь день ездила белая машина! Она следила! ― обиделась я.

― Следила? ― остолбенел приятель.

Я хотела объяснить все по порядку, но тут тихая до той поры улочка огласилась воем сирен и визгом тормозов. Наконец прибыли, хоть и с разных концов, но практически одновременно машины «скорой помощи» и милиции.

Домой после долгого сидения в коридоре ближайшего отделения милиции и изнурительного допроса меня вез Алеша Качанов. Он на пару с Бариновым явился туда в тот момент, когда я кисла на жестком стуле под стендом «Их разыскивает милиция» в тоскливом ожидании, когда же закончится допрос Николая и наступит моя очередь. Пользы мне появление этой парочки не принесло никакой, я как томилась в мрачном коридоре, так и продолжала сидеть ещё битый час. Да и сам допрос нельзя было назвать простой формальностью, они из меня всю душу вымотали, заставляя по несколько раз к ряду рассказывать об одном и том же и расставляя ловушки в виде каверзных вопросов. Меня столь явное недоверие крепко обидело. Я считала, что так с коллегами, пусть и неофициальными, не поступают. Предложение Алеши отвезти меня домой эту обиду ничуть не смягчило, но отказываться не стала, решив воспользоваться удобным моментом и поподробнее расспросить коварного друга об обстоятельствах покушения. Не успели мы тронуться с места, как я потребовала:

― Рассказывай!

Алеша чувствовал свою вину, поэтому не стал вредничать и без лишних пререканий принялся излагать суть дела:

― Пастухова допоздна задержалась на работе. Сипягин говорит, он даже не подозревал, что бухгалтерша в офисе до тех пор, пока она сама не зашла к нему.

― А он что там делал так поздно?

Алеша удивленно покосился на меня:

― Он каждый день приезжает по вечерам поработать с документами. Говорит, так привык и никто не мешает. Охранник этот факт подтвердил. А ты, что, не в курсе?

― Первый раз слышу, ― отмахнулась я. ― Но это не важно, продолжай.

― Посидели они, поговорили, обсудили кой-какие текущие проблемы и она ушла. Больше он её не видел до тех пор, пока ты не прибежала и не подняла крик.

Я кивнула, а Алеша ехидно заметил:

― Говорят, орала ты, будь здоров. Милицейская сирена в сравнении с тобой ― нежная свирель.

― Не отвлекайся, ― одернула я его.

Он ухмыльнулся, но продолжал:

― Когда бухгалтерша вышла на крыльцо, было уже темно. Она попрощалась с охранником, прошла вдоль дом и свернула за угол на задний двор.

― Чего её туда понесло в такой поздний час?

― Говорят, всегда так ходила. Живет она в той стороне и так путь короче. Чего ей идти мимо Красного собора, огибать квартал и снова выходить к задним воротам?

― Ясно, ― вздохнула я. ― Как считаешь, кто на неё напал?

Алеша пожал плечами:

― С этим нужно ещё разбираться. Как я понимаю, она шла не спеша, нападения не ожидала, и, если даже слышала за собой шаги, не испугалась. В ином случае начала бы кричать и охранник на крыльце обязательно бы услышал. Это наводит на мысль, что нападавший ей был знаком, и она его не боялась. Если судить по тому, что в качестве орудия преступления использовалось полено, то можно с уверенностью сказать ― нападение было спонтанным. Не знаешь, кого из сослуживцев или знакомых она могла так достать, что он ждал её с поленом после работы?

Я задумчиво покачала головой и зябко передернула плечами. Перед глазами возникла страшная картинка: Григорий со зверским выражением на лице и поленом в руках на цыпочках крадется за Мариной Ивановной по темной улице.

Алеша, не подозревая о моих кровавых видениях, между тем спокойно продолжал: