Любовь не выбирают

Услышал его призрак или нет, но мне показалось, что на лице повелителя все же промелькнуло облегчение. А всего через пару секунд мы снова остались одни. Растрепанные, в драной и местами окровавленной одежде. Изрядно озадаченные столь неожиданным завершением этого странного утра. И не знающие, о чем дальше говорить и что делать со свалившимися на наши головы откровениями.

Нет, я, конечно, подозревала, что с моранами все не так просто, но признание бывшего повелителя и меня повергло в самый настоящий шок. Что уж говорить о Таалу и его брате, с лица которого до сих пор не сошло престранное выражение.

— Может, кто-нибудь все-таки соизволит оказать даме гостеприимство и позволит умыться с дороги? — вдруг нарочито громко, словно желая разбудить притихшее эхо, осведомилась матушка. И так строго на меня посмотрела, словно это я, негодница, посмела держать ее столько времени на пороге чужого дома.

— Я провожу, — первым спохватился Раалу и, поколебавшись, снова предложил леди руку.

Мама, что невероятно, благополучно ее приняла, хотя я не помнила, чтобы раньше она соглашалась воспользоваться чьей-либо помощью, да еще в таких незначительных вещах. Тем не менее с пирамиды эти двое спустились довольно быстро и, что совсем удивительно, вместе. После чего Раалу галантно проводил настоятельницу к выходу. И даже не забыл захлопнуть за собой дверь, мудро оставив нас с Таалу наедине.

— Я только одного не понимаю, — шмыгнула я носом, когда муж очень внимательно, но при этом с нескрываемой нежностью, на меня посмотрел. — Вроде эликсир мы с тобой давно выпили. А я до сих пор не чувствую, что схожу с ума. То есть нет. Не так. Мне уже давно и просто безумно хочется к тебе прикоснуться… но эликсир был довольно сильным. И я, если честно, ожидала немного большего.

Таалу одной рукой обнял меня за талию, а второй бережно приподнял мое лицо и с нескрываемым наслаждением втянул мой запах.

— Это потому, что эликсир будит страсть лишь в тех, кто не может предложить ничего другого. А я готов отдать тебе все. И ты согласилась это принять. Так что все у нас будет, любовь моя. Сегодня, завтра и во все остальные дни, что ты захочешь провести со мной рядом.

— Я хочу быть с тобой всегда и везде, — улыбнулась я и потянулась к нему за поцелуем. — Каким бы ни было наше совместное будущее. И ты, наверное, прав — нам с тобой никакой эликсир не нужен.

— Да. Потому что мы уже вместе, — шепнул Таалу, накрывая мои губы своими.

«Навсегда, — счастливо подумала я. — Ведь даже Смерть пообещала, что не разлучит нас».

ГЛАВА 21

Пробуждение стало для меня, пожалуй, самым светлым и радостным за последние годы, несмотря на то, что глаза мне довелось открыть в полнейшей темноте.

Правда, Таалу рядом уже не было, но я не испугалась, ведь он обязательно вернется, правда? Самое позднее, к следующему утру.

Безумная ночь и не менее насыщенный день ничуть не ослабили моей тяги к мужу. Казалось, любовный эликсир умышленно замедлил свое действие в тронном зале, чтобы затем внезапно вскипеть и в полной мере проявиться, когда мы остались одни.

Таалу был невероятно нежен со мной, заботлив и аккуратен до мелочей. Но при этом умудрился оказаться поразительно страстным и на редкость внимательным партнером, который понимал и чувствовал меня, казалось, до самых кончиков ногтей.

Наверное, так приходит безумие, но мы на удивление долго не могли насытиться друг другом. Не разрывая объятий, мы просыпались, засыпали и снова просыпались, окутанные любовным дурманом, готовым заново воспламенить кровь даже от мимолетного взгляда или легчайшего прикосновения.

Я даже затруднялась сказать, сколько часов или лет прошло с тех пор, как муж принес меня в эту спальню. И при всем желании не смогла бы вспомнить, о чем шептала ему в любовном бреду.

Он был со мной, здесь, мой бесконечно любящий и страстно любимый владыка. Единственный, кто был нужен мне. Единственный, кому я вручила себя. Навечно. Вместе. До последнего вздоха. Правда, сейчас он куда-то ушел, и у меня впервые после обряда появилось время для размышлений.

Нет, я ничуть не жалела, что сделала такой выбор. Мне даже сожалеть по большому счету было не о чем, потому что в итоге я получила то, о чем мечтает, наверное, каждая женщина. А если и заскреблась где-то на задворках сознания тоскливая мысль о брошенном храме, то быстро испугалась и сбежала. Потому что по сравнению с тем счастьем, что переполняло меня сейчас, даже воспоминание о долге виновато тускнело и утрачивало всякий смысл.

Мама, надеюсь, меня поймет, когда узнает, что именно я решила. А скорее всего, она уже видела мое будущее, потому-то и не спешила вчера с обвинениями. Обычно в подобных вещах она довольно резка. Если не сказать — категорична. Но мама, напротив, полностью меня поддержала и даже подтолкнула к правильному решению, что ей совсем не свойственно.

О том, что будет со мной дальше, я постаралась пока не думать.