Любовь по алгоритму. Как Tinder диктует, с кем нам спать

Ну же, Жюдит, не принимай это на свой счет. Ты прекрасно знаешь, как это работает, ты даже читала книгу на эту тему. Наташа Доу Шуль, антрополог из Нью-Йоркского университета, первой поняла, как социальные сети и приложения вроде Tinder будоражат мозг и заставляют нас постоянно ими пользоваться. В своей книге «Addiction By Design» («Дизайн зависимости») она описывает, как работает один из мощнейших психологических механизмов – случайное и вариативное вознаграждение. Все держится на том, что вы не знаете, получите ли вы вознаграждение и каким оно будет. Сообщение? Мэтч? С кем? Ладно, поначалу механизм показался мне довольно простым. Тем не менее он превращает нас в узников приложений. «Игровые автоматы, работающие на этом незатейливом механизме, приносят США больше денег, чем индустрии бейсбола, кино и парков развлечений вместе взятые, – пишет автор. – По сравнению с другими видами азартных игр автоматы вызывают зависимость в четыре раза чаще».

Дурацкие автоматы с чередой картинок. Бананы, лимоны, вишенки. Бананы, лимоны и вишенки, приносящие миллионы. Мне очень хочется послать его подальше с его рыбалкой и сраными полками. Хочется послать и сказать, что я не на помойке себя нашла, что со мной нельзя обращаться как с консервной банкой. Я задумываюсь.

Нет.

Я выдыхаю сигаретный дым, смотрю в пол. Вспоминаю, что я 5 из 10. Вспоминаю: «Я никогда не смогу полюбить девушку из Tinder», но для меня это звучит иначе: «Никто и никогда тебя не полюбит».

К тому же в Tinder сменяются не бананы, лимоны и вишенки, а девушки, улыбки, прически, ногти, всегда аккуратно накрашенные, и, конечно же, тела – красивые, нежные, стройные.

Я вспоминаю о своей оценке в Tinder. Скорее всего, она не так высока, как хотелось бы. Вспоминаю: «Поторопись, 28 – это еще ничего, но после 30 начинается война».

Мне уже 29. И лучшие годы уже давным-давно позади, если верить книге «Dataclysm» («Датаклизм»). По сути, это анализ данных, скомпилированный основателем приложения OkCupid. Если вы гетеросексуальная одинокая женщина старше 21 года – эта книга станет для вас самым депрессивным чтивом в жизни. Вывод книги прост: после 21 вы никому не интересны. Если женщины ищут в основном мужчин примерно своего возраста, то мужчины ищут 21-летних девушек. «Это не результат опроса, это утверждение основано на анализе миллионов профилей. Женщины вне зависимости от возраста ищут спутников-ровесников. А больше всего лайков от мужчин собирают профили женщин в возрасте от 20 до 24 лет. Даже если речь идет о 40-летних мужчинах. Как только девушка получает право пить алкоголь – она уже слишком стара».

Неужели все мужчины, которых я знаю, действительно такие? Я думаю о друзьях детства, о парне в пятом классе, о соседях, о старшем брате, о бывшем Зоэ, который так мне нравился, о моем бывшем. Никогда, никогда я бы не поверила, что они могут быть настолько циничными и думать: «А, ну все, ей уже за 30, считай – смерть». Может, они умело это скрывают? В конце концов, я выросла на сериале «Как я встретил вашу маму», в котором Барни Стинсон не уставал выражать презрение к женщинам старше 29 лет по десять раз за серию.

Возвращаю Миражу телефон с самой милой улыбкой, на которую я способна. Мне страшно.

Ведь у него действительно есть огромное количество вариантов получше, значительно лучше, и я как никогда ясно это понимаю. Я не привлекательный продукт, который ставят на самое видное место в магазине, чтобы привлечь наивных покупателей. Но я и не полуфабрикат. Я что-то среднее. Хороший грюйер. Да, я хороший грюйер. Вкусный сыр, но в обморок от восторга никто не упадет.

Мало того что я раздавлена, я еще и извиняюсь.

«Прости, я не хотела так себя вести, я правда рада тебя видеть».

Вечер продолжается, будто ничего и не было. Что ж, в жизни случаются оплеухи, с которыми я не умею справляться.

Глава 6 «От Tinder мне…»

«Жюдит, это Луи из Havas. Перезвони мне, пожалуйста, у нас, кажется, есть для тебя предложение». Утро пятницы. Я сижу в гостиной в пижаме, когда приходит сообщение. Я работаю на удаленке для одного интернет-сайта, и ехать в офис Журношлюх мне не захотелось. Немедленно перезваниваю Луи. Tinder готовится запустить во Франции партнерство со Spotify, чтобы пользователи могли публиковать любимую песню в своем профиле, объясняет Луи. Приложение ищет способы дать пользователям тему для начала беседы, чтобы мэтчи перерастали во что-то большее. К тому же для Tinder это отличный повод получить ваши данные от Spotify, но об этом никто не распространяется, само собой. Мне предлагают взять интервью у Шона Рэда. «Первое во Франции», – уточняет Луи.

Шон Рэд?! Интервью?! Я в шоке. Звоню шеф-редактору новостей портала Grazia. «Ок, – говорит она. – Но нельзя, чтобы они просто воспользовались нами для рекламы. Соглашайся, только если они в ответ согласятся поделиться информацией об использовании Tinder в нашей стране. Нам нужны цифры, информация, самый сок». Я записываю ее указания в тетрадке с пеликанами.