Любовь по-французски. О чем умолчал Дюма

С марта 1625 года фавор Баррадá стремительно растет. Уже в апреле король дает ему должность первого шталмейстера, которую купил за 14 000 экю у зятя маршала де Шомберга. 120 000 экю было заплачено за то, чтобы брат фаворита стал епископом Нойонским. Баррадá стал капитаном замка Сен-Жермен, королевским лейтенантом в Шампани, главным бальи Тройа и губернатором Шалона. Видимо такое быстрое возвышение вскружило голову этому весьма недалекому и неотесанному юнцу, вообразившему себя незаменимым в симпатиях короля. Сохранилось свидетельство о том, что как-то король шутя брызнул несколько капель душистой померанцевой воды в лицо Баррадá, но тот настолько вспылил, что вырвал у Людовика из рук флакон с водой и разбил его об пол. Далее он тоже попытался играть роль в политике и вместе с Ларошфуко, Тронсоном, секретарем кабинета и Советерром стал интриговать против кардинала Ришелье. По мнению венецианского посла Симоне Контарини в его донесении от 11 декабря 1626 года, Баррадá «хотел взлететь прежде, чем у него выросли крылья». Ему скорее пеняют на его легкомысленность, нежели на его ошибки. Он вполне заслуживал сочувствия и прощения, поскольку ему было всего девятнадцать лет и он, по скудости ума, был неспособен ни на что иное, кроме как ублажать своего повелителя. По мнению другого современника, король не хотел, чтобы его шталмейстер женился, но Баррадá влюбился во фрейлину королевы, прекрасную Крессию, и во что бы то ни стало стремился вступить с ней в брак.

Чрезвычайное самодовольство и непокорность фаворита возмутили королеву-мать и кардинала. Они быстренько собрали все доказательства негодного поведения недалекого фаворита, и 2 декабря 1626 года король отправил его в отставку. Правда, Людовику это стоило нервного кризиса, погрузившего его в глубокую меланхолию. Вполне возможно, что начало этого кризиса относится к ноябрю 1626 года, когда у Анны Австрийской случился третий выкидыш, а бессовестное поведение Баррадá лишь усугубило его.

Осрамившийся Баррадá уехал в провинцию, где командовал полком и верно служил королю как истинный верноподданный. В октябре 1635 года Людовик посетил Шампань и переночевал в замке Байе, недалеко от вотчины бывшего фаворита. Тот стал добиваться встречи с королем, который согласился на нее и позволил ему сопроводить свою особу в Сен-Жермен. Во дворце Баррадá немедленно пустился ухаживать за Мари д’Отфор, платоническим увлечением короля, к тому же он чрезвычайно понравился Анне Австрийской, пребывавшей в полнейшей опале. Кроме того, наслаждавшийся тогда фавором Сен-Симон с готовностью служил Ришелье, тогда как Баррадá был не склонен пресмыкаться перед его преосвященством. Все это вместе взятое оказалось достаточным для того, чтобы решить его судьбу. Ришелье весьма обоснованно убедил Людовика в том, что в отсутствие Сен-Симона (находившегося в отъезде в связи с выполнением дипломатического поручения кардинала) не стоит возрождать связь с Баррадá, и отринутый любимчик вынужден незамедлительно убраться обратно в провинцию.

Клод де Сен-Симон продержался дольше всех из королевских фаворитов, с 1626 по 1636 год, но был наименее любим. Он поймал свой случай в возрасте всего восемнадцати лет, когда был пажом малой конюшни, подобно своему предшественнику. В отличие от прежних фаворитов, внешность его не представляла собой ничего примечательного. Он был небольшого роста, из-за короткой шеи голова его была несколько наклонена вправо. Бассомпьер в своих мемуарах дал ему нелестное прозвище «клопик». У него хватило ума не выступать против Ришелье, он даже оказывал ему некоторые услуги. Фавор выпал ему самым обычным образом: через любовь короля к охоте. Войдя в азарт во время скачки, Людовик не любил терять время при замене лошади. Клод, не лишенный наблюдательности и сообразительности, подгонял своему повелителю коня на замену в направлении, противоположном ходу уставшего животного, так что королю оставалось только вставить ногу в стремя новой лошади и резко развернуть ее. К тому же Сен-Симон не имел дурного обыкновения напускать слюну в рог, когда дул в него.