Любовь по науке, или на практику в другой мир

— А вот и не были бы! — рассмеялся он и слегка отстранился. — Вопрос с истинностью был бы не закрыт. Я искренне верю, что я прав. Но… я ученый, Маша. И ты тоже собираешься стать ученым. Значит, мы должны действовать честно, провести отбор, доказать на практике, что любовь души…

— Честно было бы следовать велениям своим души! Идти за любовью, которая живет в ней… Проклятье! — я опять отвернула лицо и потянула на себя руку. Но даже из самого нежного захвата дракона было не высвободиться. Снова захотелось плакать.

Ведь я опять показала, что хочу его признания. А он опять… не признался, хоть намекнул на этот раз так, что нужно быть деревяшкой, чтобы не понять.

Но, допустим, я и есть деревяшка! Глупая иномировая деревяшка, которой нужно говорить все прямо. Даже вот, например, «Я люблю тебя, Маша. Но отбор мы проведем, чтобы доказать нашу правоту мировой общественности» — подошло бы.

Так ведь нет, он не хочет говорить прямо! Ходит вокруг да около.

И Эксперимент ему явно дороже моих чувств.

Это осознание мелькнуло и… Я замерла, словно ударенная.

Все просто.

Ха! Признание? Да не нужно мне его признание!

Потому что признаваться ему не в чем. Если бы он любил меня, то я была бы для него важнее. Возможность быть со мной прямо сейчас была бы важнее любого Эксперимента. Любой возможности что-то там доказать мировой общественности. Возможности на практике убедиться в своей правоте. Важнее всего!

Может, я не умудренная жизнью драконица, но понимаю это. Такую простую вещь о любви я знаю. Ведь вот я бы… отменила отбор по одному его слову. С единственной целью — быть с ним…

А значит… значит, и не нужен мне этот Гарон. Хватит ждать. Хватит страдать. Хватит быть той самой дурой, чтоб влюбилась в эффектного дракона. У меня есть чувство собственного достоинства. И мозги тоже есть, что характерно.

Вечно набухавшие на глазах слезы высохли одним махом, и я снова потянула на себя руку. На этот раз — решительно, так что Гарону оставалось либо удерживать меня насильно, либо отпустить.

Он, понятное дело, отпустил. Не насильник же. А в темных глазах сверкнула тревога.

— Что случилось, Маша? — ласково спросил он.

— Ничего, — я снова поднялась на ноги и поглядела ему прямо в лицо. — Ничего страшного не случилось. Ты прав, магистр декан. Мы проведем отбор. Это будет честно. С моей стороны было глупо и неправильно ожидать от тебя романтичных слов. Во-первых, для них нет повода — это очевидно. А во-вторых, это действительно было бы нечестно по отношению к другим участникам. Была не права и приношу свои извинения. Благодарю за прогулку, — и обозначила что-то вроде «издевательского книксена».

— Маша, что случилось? — повторил Гарон. Теперь тревога в его глазах мне уже не чудилась. Он явно был обеспокоен происходящим.

— Повторяю — ничего. Я всего лишь разобралась в ситуации. И, да, кстати, я бы на твоем месте, магистр декан, не стала так уж рассчитывать на победу на отборе. Он действительно будет честным. И выиграет в нем тот, кто искренне меня любит. Кому я по-настоящему нужна. Доброй ночи!

Взмахнула юбкой (которая, как мы помним, к этому располагала) и пошла по дорожке.

— Маша, постой! — услышала я.

Обернулась:

— Не нужно меня провожать. Я прекрасно знаю дорогу. Ты охраняешь меня — благодарю — вот и охраняй на расстоянии. Для этого не требуется ходить под руку, как парочка, под лунным светом.

Бросила последний взгляд на Гарона и свернула на дорожку.

— Да стой же ты, Маша! — сзади послышались шаги. — Хорошо, если это так нужно…

Он нагнал меня, и я снова остановилась, ведь понимала, что убежать от дракона не получится. Что же…

— Если так нужно что? — прямо глядя ему в лицо, спросила я. — Признаться мне в любви?

Да, магистр декан, мне нравится называть все своими именами. И смущаться я больше не буду. Не из-за чего.

— Проклятье! Маша, да! Если тебе так нужно…

— Нет, не нужно! Не надо сейчас говорить красивых слов. Поздно. Я не поверю. Поверила бы в самом начале этого разговора. Теперь — нет. Магистр Гарон, как ты верно сказал, я — будущий ученый. И умею делать выводы. А если желаешь победить на отборе, то тебе придется доказать мне свои чувства, в которых ты не желаешь «признаваться» — по простой причине, что их просто не существует. Все, прошу оставить меня.

Понимая, что маска «королевы в изгнании» может слететь в любой момент (например, если он опять схватит меня за руку!), снова резко развернулась и пошла.

Не видела, но знала, что Гарон стоит на дорожке, сложил руки на груди и смотрит мне вслед. Может быть, даже с насмешкой.

Плевать.

И тут я то ли услышала, то ли придумала, произнесенное сквозь зубы:

— Я докажу.

***

Вот уж не знаю, что он собрался доказывать! Чувств-то у него ко мне настоящих нет!

Конечно, маска слетела с меня, стоило только избавиться от Гарона и пройти дальше по дорожке. Слезы потекли градом. Но я не остановилась. Так и шла, размазывая их по щекам.