Любовь по обмену

– Зачем мы?.. – Она не договаривает. Слезы и паника застывают в ее глазах. Девушка наклоняет голову набок и смотрит на меня, изучая глазами цвета утреннего неба. Весь воздух разом выходит из ее тела. – Что теперь будет?

Глупенькая моя Зайка.

– Не нужно переживать, – убираю волосы с ее лица, – все будет хорошо. Обещаю.

– Ничего не может быть хорошо. – Зоя мучительно содрогается, она будто не в силах вздохнуть.

Мое сердце трепещет, подскакивает в груди.

– Почему? – прижимаю ее еще крепче к себе и любуюсь. Такая нежная под моими пальцами. Безупречная. Смотрю на ее блестящие губы и представляю, как буду касаться их всякий раз, как увижу. Каждый день…

– Ты все равно уедешь, – торопливо шепчет она.

Как приговор.

Уголки моих губ ползут вверх в улыбке.

– Но ведь это будет не сегодня и не завтра.

Ее взгляд мгновенно проясняется. Рот приоткрывается на вдохе, лицо разглаживается, плечи расправляются. Понимаю, что такой ответ не принесет полного облегчения, но это уже первый шаг к пониманию того, что мы не обречены и еще можем найти какой-то выход.

– У нас есть немного времени… – словно сама с собой размышляет девушка.

Один удар сердца. Второй. Меня обволакивает запах жасмина и розы. Ветер теперь пахнет Зоей и ее парфюмом, и это ночное небо тоже. Мы все теперь повязаны этими простыми словами, полными надежды.

– Ты хочешь быть со мной? – спрашиваю, сделав глубокий вдох.

– Да, – отвечает она.

Больше мне ничего не нужно. Наклоняюсь, мы оба открываем губы, прикасаемся языками, чувствуем вкус друг друга, и мир вокруг нас взрывается тысячами ослепительно ярких огней.

Зоя

– Что происходит? Ты куда? – останавливает меня Маша на выходе из клуба.

У меня на плече сумка, в руках две куртки – своя и Джастина.

– Я ухожу.

– Все нормально? – подруга перехватывает мою руку, крепко сжимает. Буравит меня взглядом.

– Да, – киваю.

– Что-то не похоже, – оглядывает одежду в моих руках и продолжает вкрадчиво: – Точно все в порядке?

Устало вздыхаю:

– Да, Маш. Все хорошо. Просто нам нужно уйти. Поговорить и все такое…

– Ладно, – она медленно разжимает пальцы, – значит, я могу быть спокойна и Джастин будет с тобой?

– Да.

– А то Дима мне какие-то страсти рассказывает, что он чуть Игоря не прибил.

– Угу. – Я вдруг вижу Вику недалеко от гардеробной и перехожу на шепот: – Завтра все объясню, мне пора.

Маша оглядывается, ловя мой взгляд.

– Ты из-за нее, что ли, уходишь?

– И да, и нет, – признаюсь.

Не хотелось бы, чтобы Слава узнал о нас с Джастином от кого-то еще. Странно, вообще, что эта мымра тут ошивается. Не хватало еще того, чтобы она следила за нами. Хотя одежда американца в моих руках весьма красноречиво говорит о том, с кем я ухожу. Да и та сцена с Игорем ясно дала понять, что между нами нечто большее, чем просто соседство. Но я должна первой признаться Славе, и для меня это очень важно.

– Я хочу все узнать первой! – шепчет Маша мне на ухо и отходит назад.

– Обязательно, – обещаю.

Наверное, у меня все на лице написано. Трудно скрыть счастливую улыбку, когда твое сердце поет от любви.

Выхожу, оглядываю темную улицу. Никого. Сворачиваю направо и натыкаюсь на Джастина, навалившегося на стену.

– Твоя куртка, – бросаю ему одежду, и взгляд выхватывает окровавленную ладонь в свете фонарей. – Черт, все промокло, – хватаю его руку, – дай посмотрю.

Он улыбается так, словно его и не беспокоят боль и повязка из бумажных полотенец, промокшая насквозь.

– Ты так сексуально ворчишь, – мурлычет Джастин, пока я снимаю бумагу и бросаю в мусорное ведро на краю дороги. – Интересно, мы с тобой на русском будем ругаться или на английском? Или каждый на своем?

– Держи. Не сжимай пока, – достаю из сумки духи, брызгаю ему на ладонь и перевязываю сверху платком. Обматываю и делаю узелок с тыльной стороны ладони. – Вот так, а дома поменяем.

– Думаю, ругаться лучше по-русски, а в любви признаваться на английском, – продолжает рассуждать он.

– Нет! – восклицаю я, пока Джастин помогает мне надеть куртку.

– Да! – заявляет он на русском.

– Нет! – тоже перехожу на родной язык.

– Да-а-а!

Беру его за руку.

– Почему? – смотрю в глаза.

– Па-та-муш-та! – смеется американец.

– Кто тебя научил такому? – смеюсь я. – Хотя не надо, не говори. Дима?

– Да, – довольно кивает он. – «Почему? Па-та-муш-та!» – Переходит на английский: – «Всегда отвечай так, и от тебя отстанут».

Прижимаюсь к его плечу.

– Поймаем такси? – предлагаю. – Я боюсь, что ты с непривычки простынешь на таком холоде.

– Ты знаешь, какой я? Чтобы я? Простыть? – хмурит брови Джастин. – Никогда!

Разворачивает меня к себе и крепко целует. Его губы… м-м-м, они невероятно сладкие и мягкие. Руки сильные, большие. В их объятиях так приятно быть маленькой и хрупкой. А запах мужчины, точнее – пота, смешанного с его парфюмом, возбуждает так остро, что все мое тело вдруг начинает дрожать.

С трудом отрываюсь от него, вытягиваю руку и голосую. Возле нас тут же останавливается новенький желтый автомобиль. Садимся на заднее сиденье.