Любовь поры кровавых дождей

— Тогда ступайте купаться! Вы ведь пришли купаться, идите и купайтесь, сейчас же идите! — категорически потребовал я.

— Хорошо, мы пойдем купаться! — ответил кудрявый и глянул на Ладу.

— Лада! Оставь их, пусть купаются, что тебе с того? Ведь Кура-то не только наша! — вступился Ника.

— Я для порядка говорю, а то пускай себе купаются, очень мне надо! — Взбешенный Лада подхватил с земли свою одежду и побежал к деревне.

— Купайтесь, ребята, не бойтесь никого и вообще приходите когда хотите, — сказал я.

Белокожие худенькие парни, опустив головы, молча прошли мимо нас.

Отойдя на порядочное расстояние, они расположились близ самой воды.

…На следующий день меня послали в магазин за покупками.

Магазин находился в центре села, и, чтобы попасть туда, надо было пройти через еврейский квартал.

В начале же главной улицы квартала, где стояло красное одноэтажное здание сельской больницы, мне встретился сапожник Абрам. Он направлялся куда-то поблизости, даже не снял с себя фартука. Завидев меня, вскинул кверху обе руки и заорал:

— Благослови тебя бог, сынок, ибо ты защитил еврейских детей!

В это время на балкон двухэтажного дома, принадлежавшего богачу Мордеху Манашерашвили, вышла пышнотелая супруга Мордеха, Рахиль, и на всю улицу заголосила:

— Чтоб ты вырос счастливым у твоей матери, чтоб ты только радость и счастье видел, пошли тебе бог здоровья и благодати!..

Благословениям Рахили стала вторить и вдова сельского сапожника Сара. Она тоже всплескивала и размахивала руками и вопила пронзительным голосом.

Из лавчонок повысыпали люди, жестикулировали, гомонили, что-то мне кричали…

Я уж и не знал, что мне делать, растерялся, смутился. Ничего подобного я, конечно, не ожидал.

Я шел понурившись, провожаемый благословениями всего квартала.

Еще более шумную встречу устроили мне мои сверстники, среди которых были и вчерашние купальщики. Все уже знали о происшедшем и смотрели на меня так, словно я совершил какое-то геройство.

— Никого не бойтесь, — сказал я ребятам, которые гурьбой обступили меня, — приходите и завтра, и послезавтра, и когда захотите, никто нам не помешает!

На следующий день мы, как всегда, пошли на Куру и вместо двух арб сена почему-то перевезли четыре.

Лада тоже был с нами, но мы с ним не глядели друг на друга и не разговаривали.

В полдень, когда настала пора купаться и мы разделись, я вдруг увидел двух знаменитых на все село драчунов, двоюродных братьев Лады Фридона и Амирана. Я тотчас смекнул, что они пришли неспроста, что вся тройка что-то затевала.

— Не бойся, я с тобой, — шепнул мне Ника Квривишвили. — Перетяну еще нескольких ребят на нашу сторону, и эти прохвосты с нами не справятся.

Я приободрился. Ника был храбрым и надежным парнем, он никогда не подводил и, если понадобилось бы, против ста человек пошел бы не раздумывая. Он был и силен, и ловок, и сметлив. В кулачном бою Ника не имел себе равных.

— Эти отчаянные, кроме себя, никого не признают. Кулачье, да и только. Чудом уцелели. — Ника имел в виду родню Лады, его семью и семьи двоюродных братьев, которые жили очень зажиточно, но очень замкнуто. В колхоз эти семьи не вступили и числились единоличниками.

Я опасливо поглядывал на железнодорожную насыпь — с той стороны должны были появиться еврейские ребята.

Двойственное чувство обуревало меня: мне и хотелось, чтобы они пришли, и не хотелось. Братья Лады казались очень уж огромными. У них были такие мощные плечи и руки, что, верно, одолеть их было бы очень трудно.

Но вот на насыпи появилась ватага ребят. Их было больше, чем вчера. Впереди вышагивал высокий парень.

Наши тотчас стали переговариваться друг с другом.

А та озорная троица громко гоготала над чем-то. Они поглядывали то на меня, то на приближавшихся ребят.

Когда еврейские ребята подошли совсем близко, Мишка заступил им дорогу и заорал:

— А ну, вертайте назад!

Тогда и я, так же как вчера, вскочил и крикнул:

— Не поворачивайте, ребята! Идите купаться. А ну, пусть посмеет кто-нибудь вас тронуть!

— Эй ты, городской, не чешутся ли у тебя бока? — спросил меня один из братьев Лады, который жил в верхней части села и которого в лицо я не знал.

— Это мы поглядим, у кого бока чешутся, — не уступал я.

Лада вышел вперед и предложил, видимо, заранее продуманный план:

— Давайте сделаем так: пусть выйдут по одному парню и от нас, и от них или от тех, кто их хочет защитить… — он насмешливо оглянулся на меня, — хотите — бороться будем, хотите — на кулаки. Кто победит, за тем и слово…

Было очевидно, что Лада сам хочет сразиться со мной и придумал этот прием для того, чтобы рассчитаться за вчерашнее.

— Пусть так, — ответил я. — От них выйду я, — и начал стягивать с себя штаны. Они были у меня единственные, и я боялся их порвать в борьбе.

— Нет, я буду с ним бороться, — возразил высокий парень, который шел впереди всех. Я знал, что его звали Ароном. Он был известен как хороший ученик и смелый парень.

— Ты?! — насмешливо протянул Лада и снизу вверх оглядел высокого парня так, словно измерял его рост.