Любовь после никогда (ЛП)

Единственное, что здесь сломано, это моя чертова гордость за то, что я доверяю кому-то, кого знаю лучше, чем вообще связываюсь с этим. Что-то сжимается в моей груди, и я отказываюсь верить, что это как-то связано с моим сердцем. Потому что я не привязываюсь к мужчинам. Никогда. Особенно такие придурки, как Габриэль, которые показывают свое истинное лицо, когда этого меньше всего ожидают.

Следующая волна огня в моем туловище выбивает воздух из легких, но мне удается освободить запястье.

Или, по крайней мере, узел ослаб. Взглянув на Габриэля, можно увидеть, что он смотрит в том направлении, куда ушли люди. Я поворачиваю кресло как можно медленнее, чтобы не шуметь, и достаю завязку вокруг левого запястья, затем обеих лодыжек.

Должно быть что-то поблизости, чем я смогу защититься.

От него.

От единственного мужчины, которого я когда-либо…

Нет . Отвлекающие факторы, это всего лишь отвлекающие факторы, чтобы еще больше мысленно наказать себя.

Он будет чертовски сожалеть об этом.

Крепления полностью ослабевают, и я сдерживаю стон. Где-то на Клинта должна быть еще одна информация. Я в этом уверена. Никто из нас не ходит без хотя бы одного спрятанного пистолета. Где бы он его спрятал? Если я смогу добраться до него, если я смогу каким-то образом найти его, это будет небольшой самородок силы в мою пользу.

Я придвигаюсь ближе к телу и стискиваю зубы, борясь с приступом агонии. Двери машины хлопают снаружи. Надеюсь, Габриэль отвлекся. Кажется, он внимательно прислушивается, а затем раздается звук двигателей, который то набирает обороты, то затихает вдали.

Чего я жду? Мне следовало использовать шум, чтобы замаскировать все, что я могла сделать. Может быть, еще есть время…

Быстрый взгляд на него показывает, что он повернулся и смотрит на меня. Он ничего не говорит.

Он только наклоняется, чтобы схватить Клинта под руки и провести тело через склад, вокруг столба и с глаз долой, где я определенно не смогу до него дотянуться.

Комната наклоняется, колеблясь, как тепловые лучи вдалеке. Я стараюсь не шевелиться, когда он возвращается. Я не могу ничего выдать, чтобы дать ему понять, что я свободна от оков, поэтому крепко сжимаю стул, пока он тянет стул обратно в вертикальное положение, в котором я нахожусь.

Габриэль проводит рукой по моему лицу, нежным прикосновением убирая волосы с моих глаз. Он утаскивает ткань изо рта, и я замечаю ее, пропитанную моей кровью.

— Тебе понравилось шоу? — я спрашиваю его. Моя разбитая губа болезненно пульсирует при каждом движении. — Я не уверена, что тебе больше нравится трахаться или убивать. Какой из них твой любимый? Мне бы хотелось знать.

Его молчание бесит меня.

— Если ты не…

— Заткнись, Лейла, — бурчит он. Он проводит рукой по лицу, в его тоне снова появляется раздражающее превосходство. — Просто заткнись. Хорошо?

Кажется, он чего-то ждет. Что?

Он оглядывается через плечо, его лицо напряжено. Он все еще отвлекается. А это значит, что пришло мое время блистать. Я пользуюсь этой возможностью, сбрасываю ослабленные веревки с рук и ног и падаю со стула набок. В ту сторону, где Габриэль засунул мой пистолет в штаны. Мне удается вытащить его из-за пояса и на следующем вдохе направить на него.

Загрузка камеры эхом разносится по огромному пространству.

Он медленно перемещается и смотрит на меня, невозмутимо.

— Не думай, что я этого не сделаю, — черт, мой голос дрожит. Мои пальцы делают то же самое. Я всегда такая уравновешенная, но этот человек меня нервирует. — Я, черт возьми, заставлю тебя заплатить за то, что ты со мной сделал.

— Ты думаешь, я невежественен? — он говорит. — Как ты думаешь, кто развязал первый узел?

Я дрожу, но держу пистолет направленным прямо ему в голову.

— Тебе потребовалось достаточно времени, чтобы снять веревки, — комментирует он.

— Я ждала своего часа. Убедиться, что у меня больше шансов убить тебя. — я поднимаюсь на ноги, не моргая. — Угадай, что? Я справилась.

Габриэль вздыхает и выглядит намного старше своего возраста. — Тогда почему ты этого не сделала?

Моя грудь вздымается. Вокруг только тишина, я все еще направляю на него пистолет, а Габриэль рискует всем, чтобы подойти ближе. Я должна это сделать. Мне нужно это сделать. Застрелить его — единственный для меня способ выйти из этой ситуации невредимой. Он, не колеблясь, выбил из меня дерьмо.

Если только это не было просто для галочки. Он ударил меня, но ослабил мои путы… Это не имеет смысла.

Почему я сейчас делаю паузу?

Он перестает приближаться только тогда, когда дуло прижимается к его груди, и тогда он обхватывает меня за плечо.

— У меня не было выбора. Мы оба были бы мертвы. Ты была моим следующим хитом. Я не хотел тебе говорить, потому что пытался найти для нас выход из этой ситуации.

Я хочу верить в искренность его голоса.

Это так неправильно.

— Ты собирался убить меня.

Он качает головой, его грудь содрогается от следующего громкого вздоха. — Никогда, дорогая. Никогда.