Любовь с ароматом чая

– Я не могу оставить Олив одну, мистер Сток. Вы не представляете, как там тяжело. Сама она не выдержит. А кроме того, моя сестра умеет печь, шить и играть на скрипке. Она могла бы давать Уиллу уроки музыки. Еще она рисует…

– Да, папа, – воодушевленно заговорил Уилл. – Я хотел бы научиться играть не только на фортепиано, но и на скрипке. Можно?

Герберт Сток задумался, поглаживая подбородок.

– Я об этом не думал. Извините, но я должен поговорить на этот счет с миссис Сток. И с Берти. Когда он вернется от Ландсдоунов, он, несомненно, тоже выскажет свое мнение.

Кларри кивнула. Ее сердце сжалось при мысли о том, что возможность вырваться из плена может от них ускользнуть.

– Но если мы откажемся нанять и Олив тоже, – спросил мистер Сток, – каков будет ваш ответ?

Несмотря на жгучее желание сбежать с Вишневой улицы любой ценой, Кларри ответила не задумываясь.

– Я вынуждена буду отказаться, мистер Сток, – сказала она уверенно. – Я пообещала Олив, что никогда ее не брошу. И сдержу это обещание.

Глава одиннадцатая

– У нас тут, черт возьми, не богадельня, папа! – возмущался Берти. – Достаточно уже и того, что ты собираешься нанять эту полукровку-индианку. Бог мой, официантка из пивной займет должность экономки! А теперь еще мы должны взять к себе и ее несчастную чахоточную сестру.

Герберт был ошеломлен энергичным отпором сына.

– Она не чахоточная.

– Откуда тебе это известно? У нее такой вид, как будто она улетит от первого же порыва ветра, – презрительно продолжал Берти. – Мы ничего не знаем об этих девушках, кроме того что они родственницы этих отвратительных Белхэйвенов. Они содержат гадкую пивную в худшей части Элсвика. Эта женщина, которая печет пироги, по воскресеньям наполняет церковь отвратительным запахом.

Герберт встал из-за стола и снова начал ходить взад-вперед перед окном. Он чувствовал себя побежденным. Вернувшись два дня назад из загородного дома Ландсдоунов, расположенного близ Ротбери, старший сын подавил его своими доводами. Его критика была безжалостной, но, несмотря на это, Берти был здравомыслящим молодым человеком и гораздо лучше разбирался в тонкостях общественных приличий, чем его родители. Возможно, сказывалось влияние Вэрити, чей брат Клайв посещал с Берти одну и ту же начальную школу. Ландсдоуны занимали более высокую ступень на социальной лестнице, чем Стоки, и Берти был влюблен в рассудительную девушку из этого семейства. Вэрити была миловидной, но, по мнению Герберта, излишне тщеславной и лишенной чувства юмора. Впрочем, Берти виднее.

– Папа, – Берти раскинул руки в стороны; его неожиданная обезоруживающая улыбка напомнила Герберту Луизу, – ты хороший человек. Я знаю, ты хочешь проявить доброту к этим несчастным сиротам, но главное – смогут ли они вести домашнее хозяйство и стать маме хорошими сиделками? Я, по правде говоря, не знаю, как дочери какого-то майора, который не справился с выращиванием чая, и его жены-индианки могут быть достойной компанией для моей дорогой больной матери.

Герберт изумленно посмотрел на сына.

– Откуда ты, скажи на милость, знаешь столько о сестрах Белхэйвен?

У Берти был самодовольный вид.

– Я потратил время, чтобы навести справки, когда ты сообщил мне эту сумасбродную идею. Ландсдоуны имеют некоторое отношение к чайному бизнесу, среди их родственников есть плантаторы из Ассамы и оптовые торговцы из Лондона. Вэрити всем этим очень обеспокоена.

– Что ж, очень хорошо, но это наше дело, а не Ландсдоунов, несмотря на их связи, – досадливо заметил Герберт. – Я, к примеру, считаю, что Кларри вполне нам подходит. Она сообразительна, прилежна и всегда приветлива. Уилл ее обожает…

Берти грубо захохотал.

– Ты собираешься нанять ее на основании того, что о ней думает наш шалопай? Мальчик фантазер. Он полагает, будто они индийские принцессы, или другую чепуху в этом роде. Бог мой, папа! В следующий раз ты наймешь фею на должность прачки и эльфа на место садовника!

– Не говори ерунды, – вздохнул Герберт. – Дело ведь не только в Уилле. Твоя мать тоже готова взять их обеих. И, скажу тебе откровенно, меня настолько волнует ее благополучие, что я найму кого угодно, если она этого захочет. Возможно, сестры Белхэйвен смогут ее приободрить.

– В том-то и дело, – сердито проговорил Берти, чувствуя, что проигрывает спор. – Наша мама сейчас не в том состоянии, чтобы принимать такие решения. Нам придется самим решать за нее. И, хочу надеяться, мы сумеем оградить ее от этих странноватых девушек. У них нет никаких рекомендаций, не считая детского восторга Уилла. Нам нужно дать объявление и нанять на должность экономки кого-нибудь более компетентного. Маме необходима профессиональная сиделка.

Мысль о том, что такой разговор противоречит желанию его жены, придала Герберту решимости. Он уже приводил сиделок, но Луиза каждый раз отсылала их обратно.

– Я не больна, – говорила она твердо. – Просто обессилена.

Мистер Сток потер пораженную ревматизмом ногу и уставился на пустынную площадь за окном. Уже раскрывались желтые звездочки первых нарциссов.