Любовь с первого ритуала (СИ)

— Домра.

Интересное имя. Ей подходит!

— Кейра, — представилась я.

— Знаю, — усмехнулась она. — Все знают.

Пока мы знакомились, Домра капнула наливки в обе рюмки, совсем чуть-чуть, на донышке, и велела:

— Дегустируй.

Наученная горьким опытом, я осторожно пригубила рюмку, сделав малюсенький глоточек. Наливка оказалась сладкой. Горчила самую малость, пилась легко и приятно.

— Вкусно, — поделилась я впечатлением.

— Если вкусно, то и пей, а не губы мочи, — хмыкнула Домра.

Я залпом осушила рюмку и подтвердила увереннее:

— Вкусно.

— А тебе всерьез некромант нравится?

Бойкая девица! Не стала ходить вокруг да около, а сразу спросила о том, что ее по-настоящему волнует. Я едва не рассмеялась. Получается, мы обе решили устроить друг другу допрос. Только она, естественно, не расследует никакое убийство, а просто хочет посплетничать. Что ж, не вижу ни одной причины, чтобы мы обе не добились своих целей.

— Может, и нравится… Ты тоже будешь говорить, чтобы я держалась от него подальше?

— Не буду. Мужик красивый и при деньгах. Ну а что невесту в болоте утопил, так это с кем не бывает. Вдруг у нее характер был отвратительный или она флакон с зубным эликсиром открытым оставляла?

Я вздохнула. Да, за такое и убить можно….

Так, стоп. Не вздыхать надо, а расспрашивать.

— А ты знаешь, что произошло с невестой? — Я жадно уставилась на Домру. — Куда она делась?

— Говорят, что пропала. И ерунду всякую выдумывают: то ли господин Вилард ее в жертву принес, то ли духам болотным отдал, то ли демонам скормил, чтобы могущество получить. Я в это не верю! Демонов на болотах нет, а духам-то на кой девица с дурным характером.

— Особенно если она не закрывает флакон с зубным эликсиром, — поддакнула я.

Не могу сказать, что логика Домры казалась мне безупречной, однако серьезных изъянов я в ее версии не находила. Может быть, потому, что за это время мы успели выпить по три, а то и по четыре рюмки обжигающе вязкого, сладкого, чуть горьковатого вкуснейшего напитка. И закусить основательно.

— А тебе нравится бармен!

Я не спрашивала, я утверждала. Домра помрачнела. Видимо, про бармена говорить ей не хотелось.

— Ну а хоть бы и нравился, толку-то. Он ко мне равнодушен… У него другие предпочтения.

Я едва по лбу себя не стукнула. О темные силы, что же я за сыщица! Раз у бармена роман с вдовой, которая красотка, да еще и богачка, зачем ему какая-то там подавальщица.

Домра ведь не очень симпатичная. Нос картошкой, губы тонкие, веснушки по всему лицу. Правда, глаза большие и голубые, и фигура ух… Фигуристая. И человек хороший. От меня тут все шарахаются, а она наливку подливает, вкусностями угощает, хотя выяснила, что я наврала про день рождения.

— Дурак он, твой бармен, — в сердцах сказала я. — Такое сокровище у него перед глазами, а он не замечает.

— Ничего, — хмыкнула Домра. — Кто-нибудь другой заметит.

— А что насчет трактирщика?…

Она расхохоталась.

— Господин Сандерс? Ты, должно быть, шутишь. Его, кроме денег, ничего не интересует. Если он когда и обзаведется женой, то она будет старая, ворчливая и непременно состоятельная. Только вряд ли ему захочется второй раз жениться.

— А что случилось с первой женой? — полюбопытствовала я.

— Померла, — махнула рукой Домра. — Уже три года как.

Так-так, интересно. Может, трактирщик у нас уже опытный убийца? Сначала жену прикончил, а теперь Бурдона.

Вдруг у нее были шашни со стариком… Вот трактирщик сначала убил жену, а потом подумал-подумал и решил, что невыгодно получилось. У него вообще никакой жены не осталось — даже гулящей, а у Бурдона молодая и красивая, пусть и тоже гулящая.

Хотя сообразить, что у Бурдона есть молодая жена, он мог куда быстрее, три года для этого не требуется.

— Как она умерла? — спросила я у Домры. — Сама или помогли?

Мне очень понравилось, как я это произнесла. Небрежно, будто бы между делом. А это были в точности слова сыщика Блэка! Я не хуже, чем он, справляюсь. Эта мысль мне так понравилась, что я опрокинула еще одну рюмочку наливки. То ли четвертую, то ли седьмую. Точнее вряд ли смогу сказать.

— Сама, — убежденно ответила Домра. — Пельменем подавилась, не в то горло попал. А доктора, как назло, рядом не было. Посинела вся, за горло схватилась и померла.

— За горло? — Я с подозрением прищурилась. — Очень может быть, что и отравили…

— Да нет же! К господину Сандерсу родичи тогда приехали, человек десять собралось. Я лично те пельмени подавала, всем из одной большой кастрюли. Если бы кто отраву в кастрюлю подсыпал, сразу бы все померли. Да и доктор сказал, что поперек горла пельмешка встала.

— Понятно… А вы тут каждый день и каждую ночь бессменно работаете: ты, бармен и трактирщик? Это же никакой жизни!

— С чего ты взяла? Мы с Филоном с вечера до ночи работаем. Недалеко живем, удобно. А с утра пацанята местные помогают еду разносить. А если выпивку кому налить надо, то уж господин Сандерс и сам за барную стойку зайдет и бутылку подымет, не надорвется.

Филон — это бармен, значит. Я уже выяснила что-то полезное. Конечно, могла бы запросто и у него имя спросить, но…. Все равно я молодец!