Любовь Сутенера

«Вот и молодец! — похвалил тот, брезгливо ее перелистнув. — Ну, жди нас в ближайшее время в гости с бабой и подарками… Пойдем, Сашок», — и он первым направился к выходу».

* * *

— Шел я за ним и испытывал крайне неприятное чувство, которое принято называть «засосало под ложечкой», — закончил свой рассказ мой собутыльник, — поскольку лишь в тот момент до конца осознал, в какой кошмарной авантюре участвую! И ведь чувствовал же, что все рано или поздно откроется!

— А твой бывший шеф — он что, этого не понимал?

— Конечно, понимал, но ведь он же амбициозен до чертиков! Никогда не скажет «мы», но только «я», «мое», «мои».

— А как он вообще? Ну, про недостатки я уже достаточно знаю, а что насчет достоинств?

— Из достоинств можно отметить три: во-первых, это проворство. Мой шеф начал свою бурную деятельность одним из первых, а «кто рано встает, тому бог подает». Во-вторых, он обладает некими зачатками порядочности — то есть никогда не кидает своих, благодаря чему, кстати, и обзавелся надежной командой. В-третьих, его подлинный талант — это виртуозное владение номенклатурным канцеляритом. То есть любую бумагу, будь то отчет о комсомольской работе или бизнес-план, он составит лучше всех. Ну и, наконец, ему элементарно везет, и поэтому он всегда ухитряется оставаться безнаказанным.

— Только ли из-за везения? — проницательно усомнился я.

— Нет, конечно. Его прежняя безнаказанность была одним из основных способов взаимовыгодного сотрудничества с властью. Власть закрывала глаза на его маленькие шалости, он прилежно делится с ней своими доходами, а наивный журнал «Форбс» причислял его к лику одного из самых богатых людей планеты!

«Зато теперь этот самый человек вынужден трахать шлюх прямо на столе в комнате для свиданий!» — подумал я, вспомнив про Катюху и беря в руки мобильник. Пора звонить — уж хватит ей ублажать извращенцев.

Когда с виски было покончено, мы дружески простились и даже обменялись телефонами, вот только звонить потом никто друг другу почему-то не стал. Впрочем, — и здесь я забегаю немного вперед, — судьба не только свела нас снова, но даже сделала сотрудниками одного пикантного заведения, но об этом я расскажу в свое время.

Поскольку ни один из телефонов не отвечал — ни мобильный, ни домашний, — я обеспокоился и поторопился вернуться домой. Катюха все-таки не сдержала свое слово — на столе стояла пустая бутылка текилы и лежали триста долларов. А моя непутевая возлюбленная, отключив все телефоны, мирно дрыхла на диване перед негромко работающим телевизором!

Литературный маразм крепчал… (10 декабря)

Тем временем в столичных литературных кругах разгорелся бурный скандал, который оказался связан с тем самым визитом к моему «другу-литератору», кого я ровно месяц назад спас от объятий старой и страшной любовницы, привезя к нему красотку Милену.

Все началось с того, что в нынешнем году престижную премию «Сукер» получил писатель-какофил Вольдемар Собакин, чей любимый литературный оборот, по его собственному признанию, представлял собой пошлую фразу — «сумма прописью». Этот господин прославился тем, что в одном из своих, с позволения сказать, романов самым откровенным и циничным образом изобразил групповую гомосексуальную оргию престарелых членов Политбюро, сопровождавшуюся садомазохистскими извращениями.

Группа новоявленных комсомольцев обвинила его в «порнографическом глумлении над нашим прошлым» и подала заявление в прокуратуру. Более того, они перетащили уличную кабинку биотуалета прямо под окна московской квартиры Собакина, приколотили к ней яркую табличку «Проект будущего памятника писателю-какофилу» и на потеху набежавших телевизионщиков устроили то, что в советские времена называлось «почетным караулом», — то есть поставили по обеим сторонам кабинки двух своих членов с вантузами на плечах, торжественно сменяя их каждые два часа.

Сочинения Собакина отправили на экспертизу, нашли в них признаки «порноглумления» и возбудили уголовное дело. После подобного «пиара» никому прежде не ведомый Вольдемар буквально ошалел от свалившегося на него счастья, раздавая интервью направо и налево и регулярно подписывая все новые договора на переиздания, экранизации и инсценировки своих бессмертных творений.

Более того, одно из крупнейших издательств начало готовить его академическое собрание сочинений, а один из крупнейших музыкальных театров страны заказал Собакину либретто оперы или балета — на его усмотрение, — музыку к которым должен был написать один из ведущих композиторов современности. И Вольдемар не подкачал, пообещав театру создать бессмертный сиквел — «Ромео и Джульетта-2»!