Любовь цыганки

– Ты получил образование вместе с королем? – воскликнула девушка. – Тебе очень повезло.

– Пожалуй, ты права, – согласился Уильям, – хотя я с легкостью променял бы все это ради жизни, которую у меня отняли.

Тамсина повернулась к нему, ожидая разъяснений, но он больше на эту тему не говорил.

– Когда Якову исполнилось шестнадцать лет, он обрел права, – продолжил Уильям, – лично меня это не коснулось. Только после моего двадцатого дня рождения король Яков официально даровал мне свободу. После этого я жил при дворе либо сопровождал короля во время его путешествий по стране. А еще я много самостоятельно путешествовал по делам короны.

– Ты предпочел остаться при дворе после освобождения, а не вернуться в Рукхоуп? – удивилась девушка.

– Иногда я туда приезжал, вот только моя семья уже не жила в замке, – сказал Уильям. – Башню в жилом состоянии поддерживали родственники, посланные Скоттом из Букклоча, главой нашего клана. Мать, сестра и брат жили в это время в Бретшоу вместе с Робертом Максвеллом, моим отчимом, но мне не хотелось туда ехать. Я жил во дворцах, где останавливался королевский двор: в Эдинбургском, Фолклендском, Линлитгоу и Стерлинге. Мог жить в своем собственном доме в Эдинбурге. В прошлом году моя мама овдовела. Вместе с моей сестрой, которая тоже к тому времени овдовела, она захотела вернуться в Рукхоуп. Поэтому я решил жить здесь. Они заботятся о моей дочери.

– Ты очень близок с родней? – поинтересовалась девушка.

Мужчина кивнул.

– Да.

Отрывистый ответ. Пунцовый румянец на щеке. Дергающийся желвак на скуле. Она наконец поняла, какое большое значение занимает в его жизни семья. Впрочем, это его дело, поэтому больше спрашивать об этом она не стала.

– Когда твой срок в заложниках закончился, ты путешествовал с королем Шотландии? Это, должно быть, весьма интересно.

Уильям грустно улыбнулся.

– Да. В определенном смысле слова я вел себя как цыган.

Он взглянул на девушку.

– Ты скитался по миру? – поинтересовалась она.

– По поручениям короля… Да… Я бывал в Англии, Дании, ездил во Францию, Италию и Германию. Во всех этих странах, куда бы я ни попадал, повсюду натыкался на цыган, ехавших по дороге, разбивших лагерь в чистом поле либо торгующих на ярмарках.

Тамсина кивнула.

– Я слыхала, что ромалы путешествуют повсюду на континенте, а также в восточных странах. В Англии и Шотландии их тоже хватает, хотя англичане в последнее время начали на своих судах депортировать их в Данию. Мои дедушка и бабушка, когда были молоды, перебрались в Англию из Франции, а затем переехали в Шотландию.

– Как я понял, они уже долгое время держатся границ Шотландии?

– Они останутся здесь до тех пор, пока им рады, как мне кажется, – улыбнувшись, ответила Тамсина. – Когда я была еще маленькой, то жила с ними, знала только их язык и французский. Отец привез меня в Мертон, когда мне было шесть лет. Его бабушка Мэйси жила там. Она пыталась меня воспитывать, вот только я ничего не знала ни по-шотландски, ни по-английски. Папа нанял мне учителя, который говорил по-французски и по-шотландски. Благодаря святому отцу я научилась не только разговаривать. Он научил меня читать по-английски и латыни, а также обучил арифметике.

Уильям окинул девушку взглядом.

– Образованная цыганка. Даже не верится.

– Мы оба образованы так, как не свойственно людям нашего происхождения. Я тоже люблю путешествовать, как и ты. Расскажи о своих путешествиях с королем.

Мужчина пожал плечами.

– Самым интересным было сопровождать его, когда король путешествовал не под своим именем. Ему нравилось бродить по стране, переодевшись в нищего либо крестьянина. Он называл сам себя Добрый малый из Баланжеха. Иногда случались неприятности, особенно на постоялых дворах. Несколько раз мы участвовали в стычках, которые были вызваны ссорами после игры в кости либо острыми противоречиями из-за дел Приграничья. Пару раз мне пришлось выручать короля, когда ссорящиеся либо дерущиеся с ним понятия не имели, с кем имеют дело. Впрочем, чем чаще Яков пускался в подобные авантюры, тем более узнаваемым он становился. – Улыбка скользнула по его лицу. – Шотландцы не простаки. То и дело кто-нибудь из встречных говорил своему спутнику: «Вот идет король, переодетый в нищего».

Девушка хихикнула.

– Ты бывал вместе с ним в цыганских таборах?

– Да, хотя лично я прежде не бывал в таборе твоего деда. Яков, помнится, называл в беседе со мной египетского графа по имени Джон Фо, который вылечил его коня. За это он был очень ему признателен. Должно быть, это и был твой дед.

Тамсина кивнула.

– Да. Он несколько раз бывал у дедушки, даже приглашал приехать со своей труппой и выступить перед королевским двором. Три года назад, когда дед побывал вместе со своим табором в Фолклендском дворце, король подписал документ, дарующий ему привилегии и право беспрепятственного проезда.

Уильям нахмурился.

– Значит, это была труппа твоего деда? Я слышал об этом выступлении и королевской милости. На многих выступление его труппы произвело приятное впечатление.

– Значит, ты знаешь, что произошло потом?