Любовь во время Мора (СИ)

— Ты в этом убеждена, — кивнула чародейка. — Я так и поняла вчера, и я тебе верю. Но едва ли ты можешь знать наверняка. Поэтому, Морри, — Нериэль заговорила с расстановкой, словно пытаясь отпечатать каждое слово, — если ты обнаружишь, что ошиблась, и поймешь — или хотя бы подумаешь — что не сможешь его защитить, ты попросишь помощи. Если удастся — у меня и Алистера. Нет — у любых Серых Стражей, каких сможешь найти. Скажи им что хочешь, но пусть вас возьмут под защиту.

Морриган собралась что-то сказать, но эльфийка не позволила.

— Я требую, Морриган. Ритуал, который мы провели, — дело мое, твое и Алистера. Но ребенок, который может стать Архидемоном, — дело Серых Стражей.

— Он не может, — покачала головой Морриган. Выдержала долгий, пристальный взгляд собеседницы.

— Я верю в твои знания. Но будь осторожна.

— Это все? — в голосе Морриган послышалось раздражение.

— Еще одно, — попросила Нериэль уже мягче. Подошла на шаг. Удержалась от желания взять колдунью за руку. — Морри, мы правда подруги?

— Вопрос не очень-то приятный, — недовольно проворчала та. — Так вот она, любовь: довольно ночи, чтоб разрушить дружбу.

Нериэль ничего не ответила и не отвела глаз. Морриган нехотя договорила.

— Я друг тебе. Довольна? Что ты хочешь?

Эльфийка улыбнулась, не разжимая губ, и покачала головой.

— Только чтобы ты помнила: в мире есть многое кроме борьбы за выживание, власти и магии. Особенно когда будешь воспитывать молодого бога, — негромко сказала она. — И… не отнимай у него золотое зеркало.

— Я… — начала Морриган. Отвернулась и растерянно принялась перебирать одной рукой ожерелье на шее. — Хорошо.

Ведьма вышла, а Нериэль спешно занялась прической. Круги под глазами никуда не денешь, но надо пригладить волосы, чтобы хоть мало соответствовать замечанию Аноры о недурственной внешности и достойном виде.

***

Нериэль в последний момент отскочила от огненного плевка и не пострадала. Только лицо в очередной раз обдало яростным жаром, а горький дым обжег горло. Пальцы (наверняка, и щеки) у нее были в копоти. Посох в руках почернел от сажи. Лишь в нескольких местах его украшали светлые отметины-полоски — от клинков порождений тьмы, которые чародейка блокировала в последний момент. Нериэль могла бы отойти назад, за плотную стену щитов и мечей, к эльфийским лучникам и магам Круга (там она велела оставаться Винн), и забрасывать Архидемона одиночными заклятиями… Но каждые несколько секунд, когда дракон застывает от наложенных вблизи чар холода, могут стать чьими-то жизнями. А последний удар по-прежнему должен нанести Серый Страж.

Архидемон раскинул крылья и разинул пасть. Нериэль помнила, что кричит он пронзительно и страшно. Но вопль уже несколько раз оглушал ее, и теперь все: крик, лязг металла, голоса — слышалось как сквозь вату. Зато эльфийка отметила, что дракон уже не взлетает, хотя крылья целы. Силы гиганта подходили к концу.

Дракон мотнул головой над самым полом, пытаясь уже не облить нападающих струями пламени, а разбросать своей массой. Вдалеке загудели тетивы, и на чешуйчатую голову обрушился град стрел. Одна, пущенная особенно метко — или особенно удачливым стрелком — вонзилась в драконий глаз. Ящер замотал головой.

Страж проглотила зелье лириума, оставившее на языке привкус холода и крови из губ — то ли растрескавшихся от жара, то ли разбитых. Она не помнила, сколько раз повторяла то же движение: посох и раскрытая ладонь направлены на противника, магическая сила превращает мельчайшие капли воды в лед, и всякий, попавший в конус холода застывает белой статуей. Застыл и Архидемон — всего на несколько секунд, которые Стэн и Алистер использовали для бешеной атаки. Потом лед спал. Дракон зашатался и грянулся о камень крыши. Казалось, форт Драккон содрогнулся до самого основания. Нериэль не удержалась на ногах — как и большинство из тех, кто оказался поблизости.

А Архидемон был жив: пасть раскрылась, исторгая пронзительный крик пополам с шипением. На его призыв откуда-то с фланга, из неприметной и пустой прежде дыры хлынули порождения тьмы. Послышались крики тех, кто, сосредоточившись на драконе, не успел подготовиться к их нападению. Нериэль нашла глазами эрла Эамона и резко махнула рукой, призывая его и ополченцев Редклифа заняться армией тварей. Солдаты спешно перестраивались, но сдержать всех порождений тьмы не успевали. Нериэль пришлось оглушить нескольких взрывом разума, чтобы подойти ближе к Архидемону. Но этого оказалось мало. Огромный генлок-вожак смел ополченца ударом тяжелой палицы и кинулся на чародейку. Нериэль успела только вскинуть посох, защищаясь от прямого удара. И испытала больше удивления и злости, чем страха, когда верный Зимодых негромко хрустнул и переломился пополам. Девушку отбросило в сторону, генлок прыгнул следом.

— Нериэль! — услышала она сквозь глухоту и шум битвы вопль Алистера.