Любовь вопреки

— А-а-а… — протянул тот. — Прогуливаетесь? Погода что-то не праздничная. Не для влюбленных. Да еще бомжарка какая-то под машину попала у самого нашего дома, так и вышибло ее из ботинок, — кивнул он на кроссовки. — Говорят, через машину перелетела и головой об асфальт, только что увезли. Никто не опознал, нездешняя, наверное, по урнам бутылки искала в сквере. Сам-то я не видел, как оно было, с Долли гулял на пустыре. Эх, жизнь… Тоже вот был человек… Долли! Долли! Фюить-фюить, — засвистал он, — домой!

Собака подбежала, начала с визгом прыгать и ласкаться к хозяину. Мужчина с притворной строгостью схватил ее, принялся тормошить. — Ах ты, девчонка! Домой, домой! Мамочка ждет.

— Папа! Где мамочка? — теребила Сашу за мокрый рукав плаща Женечка. — Я хочу ей Мишку показать. А когда чай будем пить? Я ничего не трогала. Есть хочу. Где мамочка?

— Мамочка… она… — Саша присел на корточки и притянул дочку к себе. — Мама уехала… далеко… на поезде.

Девочка несколько мгновений смотрела на отца широко открытыми ясными глазами. Такими же серебристо-серыми как у нее…

— Хочу с мамой! Ма-ма-а-а… Ма-моч-ка-а-а-а… — захлебываясь слезами, во весь голос закричала Женя.

— Тише, тише… не плачь. Сейчас чай пить будем… с пирожными, — прошептал Александр, уткнулся в русую макушку дочери и беззвучно зарыдал.

ЧАСТЬ 3 ПРИЕМНЫЙ ПОКОЙ

— Анатолий Сергеич, — вошла в ординаторскую молоденькая медсестра.

— Что-то срочное, Катя?

— Ну, как сказать… Скорая едет.

— Так ведь еще не приехала. Что еще? Как прибудет — так скажешь, договорились?

— Две скорые едут, обе тяжелые. По рации передали.

— А Михайличенко где?

— Спит, от него жена ушла, он в горе.

— Много выпил? С горя-то?

— Неработоспособен. — Она безнадежно развела руками, показывая, что в этой ситуации так же бессильна, как и врач высшей категории Анисимов Анатолий Сергеевич.

— Понятно. Курдюмов в отделении?

— Он ушел, с Михайличенко договорился, ему надо. В отделении спокойно и стабильно, вот он и слинял. Так что вы один, Анатолий Сергеевич.

— Погоди, ты хочешь сказать, что я один, а поступают двое тяжелых?

— Да я не хочу, я уже сказала. Нам придется самим как-то.

— Пошли встречать. Вот дела-то, вроде и праздник тихий, день всех влюбленных. Чудной праздник. Говорят, амур с людьми играет, стрелы из лука запускает, как и Иванушка, который царевне-лягушке в рот попал.

— А я слыхала, что там какой-то запрет на браки был, а этот святой женил всех.

— Да и я читал, монах он был. Богоугодное дело делал… Сирену слышишь? Едут.

— Вы в Бога верите?

— Я? Да господь с тобой!

— А в приметы?

— В закон парных случаев верю. И я тебе докажу. Нас трое должно было на дежурстве быть. Один в отделении и два врача в приемном. А по факту двое выбыло.

Их разговор прервали две машины со светомузыкой, одновременно въехавшие во двор и подкатившие к самому крыльцу. Из обеих выскочило по фельдшеру, которые с практически одинаковым скрипом принялись раскрывать задние двери автомобилей, выкатывать пострадавших и ввозить их в «приемное отделение».

Катюша резво побежала в процедурный, а Анатолий забрал оба сигнальных листа и приступил к осмотру пациенток, переброшенных с одних носилок на другие. Не особо заморачиваясь, расписался, где надо, и отпустил обе бригады. Повезло Анатолию несказанно — перед Анатолием лежали две женщины, в старой, грязной, потрепанной одежде, с переломами конечностей, обе в коме и у обеих по симптоматике гематомы головного мозга. Но это еще не все — от одной из них жутко воняло.

Как назло, перчатки для осмотра не дали. А что, дефицит же! Врач человек привычный, он в какой-нибудь группе риска да состоит. Он и без перчаток справится. Дал распоряжение санитарке вымыть пациентку, а пока занялся той, что почище.

На бомжиху она тянула только бедностью, а так чистая, пусть и неухоженная женщина с очень красивыми руками. Анатолий обратил на ее кисти внимание машинально, когда еще повреждения оценивал. Рука сломана в нижней трети предплечья, но это ничего. Мозг важнее.

Вдвоем с Катериной свозили ее на рентген и срочно подняли в операционную.

Михайличенко разбудить не удалось.

Операция шла в обычном режиме. Катюша убедила анестезиолога не сообщать руководству о том, что оперировал хирург один, без ассистента. Помогала ему процедурная сестра из приемного. Но все обошлось, гематому Анатолий удалил, источник кровотечения нашел, купировал. Правда, кость на место ставить не стал, мало ли… Лучше потом провести повторное вмешательство и дефект искусственным материалом закрыть. Ушил рану и, отдав пациентку реаниматологам, спустился в приемный.