Любовь вопреки (СИ)

Когда торги начались, сразу два десятка рук взметнулись, готовые выложить за будущего раба два десятка золотых. Когда цена дошла до четырех десятков, Мирий покаянно опустил голову, признавая поражение. Когда за Юри запросили сто золотых, невиданную для любого горожанина сумму, остались только двое конкурентов: Тюбир и еще какой-то мужчина, одетый как горожанин средней руки. Причем Тюбир явно злился, кидая на горожанина угрожающие взгляды, но тот был совершенно спокоен, раз за разом поднимая цену. В результате Юри продали горожанину за сто пятьдесят золотых. Разозленный Тюбир убрался с площади раньше, чем была подписана купчая, а Юри только и мог что облегченно вздохнуть. По крайней мере, у него осталась надежда на то, что его приобрел не такой сумасшедший любитель причинять боль, каким был Тюбир.

Когда документы были подписаны и на Юри застегнули ошейник с цепочкой, переданной в руки хозяину, он нашел взглядом утирающего слезы Мирия и едва заметно кивнул ему, благодаря за все, что тот сделал для него.

- Удачи, - прочел Юри по губам горшечника, когда спускался с помоста следом за хозяином, а потом людское море разделило их.

На краю площади хозяина ожидала крытая повозка с парой лошадей и кучером. Заняв место в повозке, хозяин приказал Юри сесть напротив. На этом их общение и закончилось. Хозяин ничего не говорил, даже имени своего не назвал, не говоря уже о цели покупки, а Юри не спешил первым нарушать молчание. Через пару часов, когда они уже покинули столицу и быстро ехали куда-то на север, Юри сморил сон. А когда повозка остановилась, разбудив его, на небе уже горели звезды и тонкий серп молодого месяца.

Хозяин покинул повозку и тут же окликнул кого-то:

- Гастер, принимай пополнение. Господин велел, чтобы ты позаботился о мальчишке, так что пристрой его куда-нибудь, а мне подай ужин и смени лошадей. К утру мне нужно вернуться в столицу.

Юри выбрался следом за мужчиной, уже понимая, что тот ему не хозяин, а лишь посредник выкупивший раба и привезший на место, и огляделся. Они стояли перед небольшим замком с широким двором мощеным камнем и высоким забором вокруг него. По стенам горели факелы, дававшие достаточно света, чтобы осмотреться. Замок был немногим меньше того, где вырос Юри, зато каменные стены казались выше.

- Тебе, Камиль, мы всегда рады, - пока Юри оглядывался, со ступенек к ним спустился полноватый мужчина, приветливо кивнувший привезшему Юри мужчине. – А мальчишку куда?

Гастер с сомнением осмотрел Юри, задержав взгляд на его ошейнике.

- Пристрой к делу, чтобы зря хлеб не ел, а там вернется хозяин – сам разберется.

- Ну, разве что на конюшню, Шан давно помощника просил. Эй, Шан, иди сюда, тут тебе помощника привезли.

Шан оказался седым мужчиной, слегка прихрамывающим на правую ногу. Он молча поманил Юри за собой, уведя в конюшню, а там указал ему на кучу сена в пустом деннике, дал одеяло, почесал затылок, соображая, что еще может понадобиться, а потом махнул рукой и велел ложиться спать. Покормить его никто не подумал, но уже привыкший за время заключения довольствоваться мизерной порцией еды, Юри промолчал, только напился из ведра, в котором Шан принес воду для лошадей, привезших поздних и столь неожиданных гостей.

========== Глава 6 ==========

Третья неделя проживания в замке ничем не отличалась от первых двух. Юри усердно трудился на конюшне, вычищая лошадей, денники и таская воду в большую бочку, откуда Шан ее уже и разливал по поилкам. Конюх оказался человеком неразговорчивым, любившим только своих лошадей, с другими слугами Юри тоже не разговаривал, если не считать слов благодарности поварихе, когда та выдавала Юри его порцию еды. Ел он отдельно от остальных слуг, забившись в самый дальний угол кухни. Нет, его не прогоняли, просто сторонились и не спешили начинать общение, да и сам Юри, стыдясь своего статуса раба, старался держаться от всех подальше. К вечеру от работы и холодной воды у него неизменно начинали болеть пальцы, причем иногда так сильно, что он даже щетку удержать не мог, но попросить травки или мазь для рук Юри не решался. Зато иногда ему перепадало с кухни немного теплой воды для омовения. Юри выливал воду в таз и опускал в нее ладони. От тепла ему становилось немного легче, хотя совсем боль и не проходила. Заметив как-то, что Юри страдает от боли, Шан принес ему банку с довольно вонючей черной мазью.

- Лошадям в суставы втирают, если те пухнут, - буркнул неразговорчивый конюх и ушел, не слушая благодарностей.