Любовная капитуляция

но, вспомнив, где он, сдержался и молча предложил

девушке руку.

Он стоял так близко и был так привлекателен, что

Кэтрин растерялась, но только на секунду.

— Я, пожалуй, подожду. С лошади будет лучше

видно прибытие короля.

Но Донован продолжал держать руку на весу, и она

подчинилась. Кэтрин встала на пару ступенек позади

него, и запах ее духов обволакивал Мак-Адама, мешая

ему дышать. Солнце продолжало играть в волосах

78

девушки, и он на расстоянии чувствовал, как бьется в

ней жизнь. И ему так хотелось прикоснуться к Кэтрин!

Неужели она настолько глупа, чтобы и вправду

поскакать в Дайрлтон? По-своему он уважал ее

стремление предостеречь мятежных лордов, но в то же

время благословлял день, когда узнал о ее планах,

поскольку твердо знал — только при таком стечении

обстоятельств он сможет сломить ее волю.

Стоя в толпе, с виду оба дожидались приезда короля,

на деле же думали только друг о друге.

А потом начался старинный пышный обряд. Вдали

показался король; по традиции, ему полагалось быть

одним из лучших наездников в Шотландии. С Яковом-

старшим в свое время получилась незадача, зато его сын

сидел на коне как влитой. Подъехав, он величаво

спешился, и под перезвон колоколов приближенные

последовали за ним в часовню.

Внутри столпилось виднейшее дворянство страны, но

в глаза бросалось отсутствие горцев. Лишь трое из

присутствующих знали о причинах, помешавших им

приехать на церемонию, и ими были Яков, Донован и

Кэтрин.

Перед тем как пройти в часовню, Кэтрин украдкой

глянула на Донована. При всем неприятии этого

человека, которое она всеми силами в себе разжигала,

его внешность и манера держаться не могли не

восхищать. Одет он был лучше, чем любой из лордов,

казалось, Донован — хозяин всего, на что падает его

взор. Всего, но только не ее! Кэтрин с трудом заставила

себя отвести от него взгляд.

Яков, разряженный в соболя и бархат, опустился на

колени перед алтарем, низким голосом, размеренно и

79

неспешно произнося слова клятвы. Он казался

спокойным.

Высоко под сводами гулко отдавались звуки

торжественной церемонии, и Кэтрин видела, как золотая

корона, сверкающая рубинами, изумрудами, жемчугом и

алмазами, была водружена на голову нового монарха.

С этого момента Яков стал законным королем.

Церемония закончена. Донован предложил руку Кэтрин,

и они вместе со всеми вышли из часовни. Король вновь

шагал впереди один.

Кэтрин взглянула на Донована: на какой-то момент ее

взгляд потеплел... и вновь стал враждебным.

—

Итак, — сказала она тихо, — вы и ваш король

получили все, чего желали.

—

Да, — согласился тот, также следя, чтобы голос

его звучал негромко. — Включая право казнить и

миловать, одаривать друзей и сокрушать врагов.

В его словах слышалась гордость своей властью и

какой-то намек. На что?

—

Казнить и миловать? А если бы я вас попросила

о такой милости, могли бы вы от лица короля

помиловать?

—

Мог бы, — сказал Донован негромко, но

твердо. — Кого вам угодно помиловать?

—

Никого, — улыбнулась она в ответ. Сам того не

заметив, он раскрылся и попал в подстроенную ею

ловушку. — Мне ничего от вас не надо, Донован Мак-

Адам. Ничего.

—

Не торопитесь ли вы? Второпях, как известно,

можно сделать опрометчивый шаг. — Он был

раздражен тем, что Кэтрин так возбуждающе на него

действует. — Вы торопитесь уехать, леди Мак-Леод. К

80

чему такая поспешность? Почему бы вам не остаться и

не поприсутствовать на празднествах?

—

Нет, я должна ехать. У меня друзья, и они меня

ждут.

—

Но ведь нет никакой необходимости так

торопиться!

—

Боюсь, что это не так. Вы мне поможете сесть

на лошадь? — Выражение лица ее казалось холодным и

насмешливым. Доновану захотелось арестовать ее тут

же, но слуги Кэтрин были вооружены и заступились бы

за хозяйку. Вдобавок, не имея на руках улик, он не смог

бы долго держать ее под арестом; сдерживая гнев, Мак-

Адам помог девушке сесть в седло и с минуту постоял с

поводьями в руке.

—

Для вас, леди Мак-Леод, было бы правильнее

вернуться в Эдинбург.

В последний раз Донован пытался ее предостеречь.

—

Может быть, и так, — ответила Кэтрин, на

мгновенье сама усомнившись в правильности своих

поступков, но тут же вспомнила о долге перед своим

кланом: она должна успеть прибыть в Дайрлтон до того,

как мятеж начнется. Пришпорив лошадь, она помчалась

по ведущей на север дороге, а Донован долго смотрел,

как девушка с немногочисленной свитой исчезает за

поворотом.

Кэтрин гнала лошадь, не сомневаясь, что воины

короля прибудут не раньше, чем завтра. Гости и воины

будут праздновать допоздна, напьются и едва ли

окажутся в состоянии отправиться в путь раньше

полудня. За это время можно будет уговорить мятежных

горцев воздержаться от бунта и тем самым спасти их.

81

Но все оказалось гораздо сложнее. В Дайрлтоне она

наткнулась на стену непонимания. Расположившись в