Любовник для Курочки Рябы

И Карл погрузился в мрачную задумчивость.

— Карл, — рискнула прервать ход его мыслей Мариша. — Ты нам объяснишь, в чем дело?

— А?! — очнулся Карл. — Ты о чем?

— Ну обо всем, — сказала Мариша. — То, что ты примчался сюда на остров, едва узнал, что и Густав тоже тут. То, что ты требуешь от Кати какие-то записи покойного. Что все это значит?

— Мариша, что ты опять себе вообразила? — сделал удивленное лицо Карл. — Я примчался на остров, потому что тут Густав? Что за чушь? Да ты хоть помнишь, что ты сама наговорила мне на автоответчик? Что тут у вас случилось убийство, что вашего друга арестовали, что твою подругу тоже подозревают в убийстве. Какие-то пропавшие трупы. Как я мог не примчаться?

Нам всем троим, за исключением Кати, которая предавалась своей скорби и до остального ей дела не было, стало очевидно, что Карл врет. По какой-то причине он не хочет раскрывать нам причину своего интереса к Густаву.

— А где вещи Густава? — неожиданно спросил Карл.

Мы переглянулись. Что же, Карл, мыслишь ты правильно, но немного опоздал.

— Вещи Густава у него в номере! — сладким голосом сказала Мариша. — Ключ тебе дать?

Карл кивнул.

— Кати, ты не будешь возражать, если я осмотрю ваш номер? — спросил он у девушки.

Кажется, Кати это предложение шокировало. И она начала возражать и даже очень решительно. Но Карл настаивал, напирая на то, что случилось убийство и он как полицейский обязан попытаться его расследовать. В общем, в конце концов Кати пришлось дать свое согласие. Но, кажется, она не слишком доверяла Карлу, потому что пошла вместе с ним, хотя Карл и уверял, что это совершенно лишнее и лучше бы ей побыть с подругами. То есть с нами. Тоже мне, нашел подруг для бедняжки.

— Как вы думаете, Карл догадывается, кто мог желать смерти Густава? — спросила Юлька, когда Карл и Кати вышли из номера.

Мы с Маришей мрачно кивнули.

— А как бы нам это из него вытянуть? — снова спросила Юлька.

Лично я этого не знала.

— Пока мы с вами продолжаем действовать самостоятельно, — сказала Мариша. — Если Карл будет и дальше скрытничать, то обойдемся и без него. Мы уже знаем достаточно. И у меня есть одна мысль, как заставить Карла разговориться. Но для этого нужно подождать, пока он закончит обыск. А ты, Даша, иди на пляж и высматривай там мужчину, который мог быть твоим ночным визитером.

— Я одна боюсь, — поежилась я.

— Не выдумывай чепухи! — возмутилась Мариша. — Никто тебя днем на пляже не обидит.

— Даша, я могу сходить с тобой, — предложила Юлька.

— Отлично! — обрадовалась Мариша. — А я загляну на кухню и попытаюсь выяснить все, что там говорят про это злосчастное оливковое масло.

Таким образом наши пути разошлись. До обеда оставалось еще около полутора часов. Поэтому на пляже было многолюдно.

Мы с Юлькой честно прошлись до Большой бухты, понаблюдали за людьми, играющими в пляжный волейбол, за катающимися на водяных горках и за прыгающими с трамплина. Но ни одного мужчины со знакомым мне по прошлой ночи силуэтом я не увидела.

Мы еще немного побродили по берегу моря. Оказалось, что за Большой бухтой есть еще серия маленьких бухточек и участков дикого пляжа. Тут мы никого, кроме проносящихся мимо нас на водных мотоциклах, не увидели, заскучали и вернулись обратно.

— Я все думаю, — неожиданно сказала Юлька, — что за нелепая идея поливать маслом ступени на лестнице?

— Это ты о чем? — спросила я.

— Ну помнишь, когда мы пошли встречать катер, на котором приплыли Густав и Кати, и поскользнулись. Носильщик Дима тогда еще сломал себе руку.

— Помню, конечно, — кивнула я. — Тогда еще лампочки в двух фонарях на самом опасном участке были разбиты. Мы сами просто чудом спаслись, когда встречали катер с Густавом и Кати.

— Ну, как-то нелепо выходит, — сказала Юлька. — Если ловушка была приготовлена для Ксюты, которая больше всех и пострадала, то как преступник мог быть уверен, что по лестнице будет первой спускаться именно она?

— Может быть, он сидел в укрытии, а когда увидел, что она начала спускаться, то вылез, разлил масло и смылся, — предположила я.

— Пойдем проверим твои слова! — оживилась Юлька.

Мы поднялись по лестнице до того злосчастного места, которое до сих пор выделялось из-за более темного цвета ступеней, чем остальная часть лестницы. И осмотрелись по сторонам.

После двухминутного осмотра стало ясно, что укрыться тут было негде. По обеим сторонам лестницы поднимались на метр вверх скалы. Конечно, устроившись за ними, можно было поднять руки и вылить масло на ступени. Но все дело в том, что, находясь за камнями, ограждающими лестницу, нельзя было увидеть, кто спускается по лестнице и вообще спускается ли по ней кто-либо.

Мы с Юлькой в этом убедились, потратив оставшееся до обеда время на то, что сидели то в одном, то в другом месте за скалами, пытаясь поставить себя на место преступника.

— Нет, — наконец вздохнула Юлька. — Ничего не видно.

И я ничего не понимаю. Либо Ксюта оказалась случайной жертвой какого-то хулигана, либо тут что-то не то.

Больше мы поговорить на эту тему не успели, потому что увидели Карла с Кати, которые явно обменивались не самыми теплыми репликами.