Любовник леди Чаттерли

Sitting where he had sat before, he started to tear off the back-paper from the big frame, and to pull out the sprigs that held the backboard in position, working with the immediate quiet absorption that was characteristic of him.	И, сев на тот же стул, принялся отдирать бумагу с другой стороны рамки, вынул гвоздики, удерживающие заднюю планку; работал он аккуратно, со спокойной сосредоточенностью, так характерной для него.
He soon had the nails out: then he pulled out the backboards, then the enlargement itself, in its solid white mount.	И наконец-то, сняв планку, извлек самое фотографию.
He looked at the photograph with amusement. ' Shows me for what I was, a young curate, and her for what she was, a bully,' he said. ' The prig and the bully!'	- Вот каким я тогда был, - проговорил он, вглядываясь с изумлением в забытый снимок. -Молодой пастор-тихоня и бой-баба.
'Let me look!' said Connie.	- Дай, я посмотрю.
He did look indeed very clean-shaven and very clean altogether, one of the clean young men of twenty years ago.	На фотографии он был весь чистенький, гладко выбритый, опрятный. Один из тех чистеньких молодых людей, каких было много лет двадцать назад.
But even in the photograph his eyes were alert and dauntless.	Но и тогда, свидетельствовала фотография, глаза у него смотрели живо и бесстрашно.
And the woman was not altogether a bully, though her jowl was heavy. There was a touch of appeal in her.	А женщина была не просто "бой-баба"; несмотря на тяжелый подбородок, в ней была своя женская привлекательность.
'One never should keep these things,' said Connie. That one shouldn't! One should never have them made!'	- Такие вещи нельзя хранить, - сказала Конни. -Так вообще сниматься нельзя.
He broke the cardboard photograph and mount over his knee, and when it was small enough, put it on the fire.	Поломав о колено паспарту вместе с фотографией на мелкие кусочки, он аккуратно положил их на огонь, проговорив при этом:
'It'll spoil the fire though,' he said.	"Как бы не загасить".
The glass and the backboard he carefully took upstairs.	Стекло с задней планкой по-хозяйски отнес наверх.
The frame he knocked asunder with a few blows of the hammer, making the stucco fly.	Затем несколькими ударами молотка разбил раму, усеяв пол осколками гипса.
Then he took the pieces into the scullery.	Все не спеша собрал и отнес в моечную.
'We'll burn that tomorrow,' he said. 'There's too much plaster-moulding on it.'	- Завтра сожгу, - сказал он, вернувшись. - А то сейчас задохнемся.
Having cleared away, he sat down.	Наведя порядок, он опять сел.
'Did you love your wife?' she asked him. 'Love?' he said. 'Did you love Sir Clifford?'	- Ты любил жену? - спросила Конни. - Любил? А ты любила сэра Клиффорда?
But she was not going to be put off.	Но Конни не дала себя сбить.
'But you cared for her?' she insisted.	- Она тебе нравилась?
'Cared?' He grinned.	- Нравилась? - усмехнулся он.
'Perhaps you care for her now,' she said.	- Может, она тебе и сейчас нравится?