Любовник леди Чаттерли

They went fairly quickly down the slope, the man with his hand on the rail of the chair, steadying it.	Они довольно быстро двинулись под гору. Меллорс придерживал кресло за поручни.
He looked like a free soldier rather than a servant. And something about him reminded Connie of Tommy Dukes.	Он, скорее, походил на солдата, нежели на слугу, и чем-то напоминал Томми Дьюкса.
When they came to the hazel grove, Connie suddenly ran forward, and opened the gate into the park.	Миновали каштановую рощицу. Конни вдруг припустила вперед, распахнула калитку в парк, подождала, пока мужчины проедут.
As she stood holding it, the two men looked at her in passing, Clifford critically, the other man with a curious, cool wonder; impersonally wanting to see what she looked like.	Оба взглянули на нее. Клиффорд -неодобрительно, Меллорс - с любопытством и сдержанным удивлением, опять тот же отстраненный, оценивающий взгляд.
And she saw in his blue, impersonal eyes a look of suffering and detachment, yet a certain warmth.	И в голубых глазах увидела она за нарочитой бесстрастностью боль, и неприкаянность, и непонятную нежность.
But why was he so aloof, apart?	Почему ж он такой далекий и одинокий?
Clifford stopped the chair, once through the gate, and the man came quickly, courteously, to close it.	Проехав калитку, Клиффорд остановил кресло. Слуга же быстро и почтительно вернулся ее запереть.
'Why did you run to open?' asked Clifford in his quiet, calm voice, that showed he was displeased. 'Mellors would have done it.'	- Зачем ты бросилась открывать? - спросил Клиффорд; ровный и спокойный тон его выдавал недовольство. - Меллорс сам бы справился.
'I thought you would go straight ahead,' said Connie. 'And leave you to run after us?' said Clifford.	- Я думала, вы сразу, без задержки поедете. -Чтоб ты нас потом бегом догоняла?
'Oh, well, I like to run sometimes!'	- Пустяки! Иногда так хочется побегать.
Mellors took the chair again, looking perfectly unheeding, yet Connie felt he noted everything.	Подошел Меллорс, взялся за кресло, видом своим давая понять, что ничего не слышал. Однако Конни чувствовала: Меллорс все понял.
As he pushed the chair up the steepish rise of the knoll in the park, he breathed rather quickly, through parted lips.	Катить кресло в гору было труднее. Меллорс задышал чаще, приоткрыв рот.
He was rather frail really.	Да, сложен он отнюдь не богатырски.
Curiously full of vitality, but a little frail and quenched.	Но сколько в этом сухопаром теле жизни, скрытой чувственности.
Her woman's instinct sensed it.	Женским нутром своим угадала это Конни.
Connie fell back, let the chair go on.	Она чуть поотстала.
The day had greyed over; the small blue sky that had poised low on its circular rims of haze was closed in again, the lid was down, there was a raw coldness.	День поскучнел: серая дымка наползла, окружила и сокрыла голубой лоскуток неба, точно под крышкой, - и фазу влажным холодом дохнуло на землю.
It was going to snow.	Наверное, пойдет снег.
All grey, all grey! the world looked worn out.	А пока все кругом так уныло, так серо! Одряхлел весь белый свет!
The chair waited at the top of the pink path.	На пригорке в начале красной тропинки ее поджидали мужчины.