Любовница

Спустившись вниз, я заварила себе чай и уютно устроилась в кресле, глядя на ленивый изгиб долины. Наступали длинные ночи. Листья, оранжевые и золотистые, уже умирали. На темнеющем небе голые ветви писали неуклюжие каракули.

Я попробовала представить здешнюю зиму. Учителя в школе говорили, что в деревне снег иногда идет днями, а то и неделями. И тогда занятия прекращаются. Магазины тоже закрыты. Передвигаться можно только на тракторах. От одной мысли об этом мне становилось холодно.

Я была рада повидаться с Беа. Она напомнила мне, кто я. Не какая-то миссис Мак. Я снова стала миссис Уилсон и теперь по-настоящему вдовой. Как только пройдет достаточно времени, я подам заявление о признании моего пропавшего мужа мертвым через суд. И в конце концов я получу крупную сумму денег.

И если мы захотим, Анна и я, наша прежняя жизнь все еще ждет нас там, на юге. Через год, сказала Беа. Может, и так. Год вне времени, чтобы отдохнуть, восстановиться и снова обрести себя.

Бывали дни, когда подсознание играло со мной злые шутки. Просыпаясь, мне казалось, что я лежу в нашей спальне в прежнем доме. И если я протяну руку, Ральф будет рядом. Позже я спущусь вниз и буду готовить завтрак, пока Ральф плещется в душе. А затем он пойдет к машине с потрепанным школьным портфелем в руке, убирая свободной рукой упавшую на глаза прядь волос.

Но реальность давала о себе знать. До меня доносилось пение птиц в роще за нашим домом-амбаром, я слышала мычание коров откуда-то издалека, моргала, открывала глаза и обнаруживала, что я здесь одна, без Ральфа. С Анной.

Я допила чай и просто сидела, глядя на свое отражение в стекле призрачный силуэт. Тишина давила. Долину окутывала черная вуаль.

Неожиданный шорох.

Треснула палка.

Я вздрогнула. Что там?

Кровь, как молот, застучала в висках.

Снова шорох. Едва слышный скрежет по стене.

Может, лиса на охоте?

Или вдоль стены к двери крадется человек.

Я поставила чашку на столик так тихо, как только могла, и крадучись направилась к входной двери. Нервы были на взводе. В кухне горел яркий свет. Я не стала выключать его, боясь выдать себя.

В дверь постучали.

Просто ветка, которую ветром сдуло? Или все-таки костяшки пальцев?

Там кто-то есть?

Я замерла. Я не могла ни говорить, ни кричать. Стояла затаив дыхание и ждала. Сердце бешено колотилось.

Тишина гудела.

Ничего. Только ветер. Я веду себя как дура, пугаясь по пустякам.

Я достаточно пришла в себя, чтобы выглянуть наружу.

Как только я открыла дверь, свет из кухни тут же нарисовал на земле бледный конус. Я поежилась от морозного воздуха. Глаза вглядывались в темноту, пытаясь разобрать движущиеся узоры под деревьями.

Дул ночной ветер, шевеля осенние листья, заставляя их кружиться в танце.

— Эй? — Мой голос тут же исчез на ветру. Есть кто-нибудь?

Сердце было готово выскочить из груди. Двигался ли между деревьями человек или лишь тень от ветки, которую раскачивал ветер? Я сделала несколько шагов в темноту и остановилась, вся дрожа.

Сделав несколько глубоких вдохов, я постаралась успокоиться, затем пошла дальше в рощу. Над моей головой шелестели оставшиеся листья. Каждый раз, когда под ногами с хрустом ломалась ветка, я вздрагивала.

Ничего.

Я покачала головой, пытаясь успокоиться. Я веду себя нелепо, пробираясь в ночь, пугая себя. О чем я только думаю?

Повернулась и пошла обратно.

Дойдя до размытого края света, я замерла и уставилась на землю.

Там, в грязи, что-то было. Какие-то знаки. Может, девочки, играя, нарисовали палочками только им понятные иероглифы? Но почему я не заметила их раньше?

Я наклонилась, рассматривая, и вдруг мне стало страшно. Нет, это не случайные штришки.

Я пробежала взглядом по ним, прослеживая очертания.

В слабом полумраке они складывались в три слова, которые уже начали стирать летящая пыль и опавшие листья.

Скучаешь по мне?