Любовница бури

– Мне его дал Монстр, – тихо пролепетала Поль и спрятала лицо в чумазых ладонях. Кэт задумчиво прикусила губу и тяжело вздохнула.

– Черт, – сказала она и даже толком не осмотревшись, потащила Поль к дырке в стене, явно догадавшись, что предстоящий разговор лучше не проводить в месте, наполненном лишними и чрезмерно любопытными ушами.

– Он что-то с тобой сделал? – начала Кэтрин, когда они оказались под холодным светом звездного неба, – принуждал тебя?

– Нет, – выдохнула Поль испуганно и обняла себя за плечи, ей стало дико неуютно, и в придачу, с гор дул ледяной ветер, пробиравший практически до костей, – ничего… ничего не было.

Кэтрин хмыкнула и вроде как немного смягчила свой праведный гнев и сжалилась. Она подтянула Поль к себе и устроила на своей груди, уткнувшись носом, в колючий ежик волос на голове девушки.

– Ты можешь рассказать мне обо всем, – доверительно прошептала американка полным сочувствия голосом, – я не стану тебя осуждать, все пойму… Даже если ты сделала это за еду. Я же вижу, что ты не для себя… я тоже не могу смотреть, как каждый день умирают дети…

– Ничего я не делала, – упрямо повторила Поль и подавила возникнувшее желание отстраниться, – он дал мне его просто так.

– Змейка, милая, – горячо заговорила Кэтти, – не делают они ничего просто так. Значит, он положил на тебя глаз и еще потребует свое…

Поль передернуло, но отчего-то ей стало обидно за Монстра в маске, который в действительности внезапно оказался одним из тех немногих людей, что не причиняли ей вреда и поступали в отношении девушки со своей, своеобразной добротой. Пока…

В действительности о его истинных мотивах и в правду было лучше даже не задумываться, но Поль утешала себя тем, что вряд ли могла кого-то заинтересовать как объект сексуального желания, и вся важность ее заключалась в экстрасенсорных талантах.

– А ты его видела? Без маски? – приступ любопытства заставил Кэтрин немного отступить от своей наставнической речи, – говорят, он жуткое чудовище, без одного глаза, весь в ожогах…

– Нет, – буркнула Поль и чуть не рассмеялась. Она опять же, совершенно не понимала зачем врет подруге, но боялась рассказывать ей, что вместо чудовища под маской скрывался относительно еще молодой юноша с внешностью толи семитской, толи цыганской. Она плохо в этом разбиралась. Могла ли она назвать его красивым?

Поль может, и поразмышляла бы об этом в других обстоятельствах, хотя и до войны как-то мало придавала значения мужской привлекательности, предпочитая, как правило, смущенно прятать взгляд. У нее не было достаточных критериев, чтобы судить об этом. Какое значение вообще имела красота или ее отсутствие у тюремщика?

Поль почему-то снова подумала о том, что помешанные на белокурых арийцах немцы с радостью швырнули бы своего же сторонника в газовую камеру, узнав, что он скрывает под маской. И не стали бы даже сомневаться из-за его особых талантов. Или…

Они знали и прощали ему «грязное» происхождение только по этой причине? Боялись мифического могущества? Пока Поль размышляла обо всем об этом, американка пустилась в рассуждения, окончательно выпотрошившие душу ее скромной от природы подруги.

– Плохо, – сказала она, – жаль, что ты, дуреха, вела в Париже такой пуританский образ жизни, пока мы наслаждались всеми ее удовольствиями. Не было бы так обидно теперь ложиться под уродливого фрицевского монстра…

– Да не собираюсь я под него ложиться, – раздраженно перебила Поль, залившись краской до кончиков ушей. Она сама загнала себя в тупик, утаивая ценную информацию от Кэт, богатая и довольно развращенная фантазия которой тут же начала генерировать идеи, одна, страшнее другой.

– Вряд ли тебя кто-то спросит, – трагично протянула та, – если уже… начались… подачки. Но я могу тебя подготовить, чтобы это было для тебя не так… шокирующе.

– Господи, да угомонись ты, женщина! – чуть не вскрикнула Поль и вовремя зажала себе рот рукой.

И в этот момент произошло что-то странное – освещение на периметре мигнуло и погасло, погрузив лагерь в полную темноту. Сразу же тревожно завыла сирена и у административного блока засуетились люди. Кэтрин ошарашено огляделась.

– Что это?! – пробормотала она, – бомбежка? Слышишь что-нибудь?

Поль покачала головой и нащупала в темноте теплую и влажную ладонь девушки, переплела ее пальцы со своими. Вместе не так страшно.

Они двинулись обратно к дырке в стене и перед тем, как погрузиться в душный спертый воздух барака, Поль зачем-то бросила последний взгляд назад, на освещенный фонарями обеспокоенно шнырявших немцев административный блок. У дверей стоял Монстр, и словно смотрел именно на нее, сквозь темноту и разделявшее их расстояние. Смотрел, прямо ей в душу.

И Поль не нужно было читать его мысли, чтобы догадаться, что он сразу связал случившийся перебой в энергоснабжении с пробуждавшимися мистическими силами девушки. Поль и сама не сомневалась, что вызвала это… каким-то образом. Было страшно. И азартно одновременно.

Глава десятая.

Фреджене, апрель 1959г.