Любовница №2358 (СИ)

— Откуда это? — он лишь приблизился на шаг, внезапно, сдержанно улыбнулся и кивнул. Не мне, кому-то проходящему мимо. — Я этого не дарил. А для стандартного набора компаньонки…

Он не договорил. Вновь отвлекся, кого-то приветствуя.

Это слишком роскошно для стандартного набора. Да, я прекрасно понимала, что он хотел сказать. Но даже этот вопрос был только фальшивой формальностью. Дипломатические игры — точно не для меня. Казалось, я попала в адскую мясорубку, где меня уже молотило острыми ножами. Я лишь сунула палец, из детского любопытства — но оказалась целиком запутанной в спираль. Хотелось кричать. Так, чтобы звенело в ушах. Хотелось ясности. Пусть неприглядной, жестокой, но очевидной. Прямой, как натянутая струна.

Я ненавидела людей вокруг. Сейчас, как никогда понимала, что это глаза и уши. Каждый взгляд, каждый жест Пола рассматривали, словно под микроскопом. И я сама стала заложником этих условностей. Окажись мы наедине, что бы он сделал? Мне все время казалось, что он способен ударить. Но если это поможет все исправить — я стерплю. Пусть. Лишь бы все стало как раньше.

Я едва не рассмеялась собственным глупым мыслям: как раньше уже не будет. Все станет только хуже. И самое ужасное ожидало дома: мне придется объясниться. Не повторять уже совершенную ошибку. Рассказать о шантаже. Выложить все, как я и намеревалась. Пусть Фирел решает сам. Может, он найдет выход. Я не хочу быть игрушкой в руках департамента, хочу, чтобы они просчитались. И плевать на Альянс.

Отвратительная аллегория об оборванной веревке вновь и  вновь всплывала в голове. Но можно ли верить департаменту? Можно ли верить этой суке Амалии Клаверти?

Сейчас я должна была что-то ответить, потому что Пол пристально смотрел на меня, поджав губы. Я потянулась к застежке:

— Если хочешь, я сейчас же сниму…

Он едва заметно покачал головой:

— Поздно. Теперь ничего не трогай. И не наделай глупостей. — Он неожиданно сжал мою руку: — Не верь никому, кроме меня. Поняла?

Я поспешно кивнула, но скорее автоматически, чем с полным осознанием. Коснулась лацкана его смокинга:

— Уйдем отсюда, Пол. Прямо сейчас. Вернемся домой, умоляю. Я должна…

Он покачал головой, обрывая меня:

— Я обязан присутствовать. Ты — тоже.

Хотелось сорвать проклятые камни, отшвырнуть. Но я вдруг поняла, что бриллианты ничего не значат. Ровным счетом ничего. Украшение, символичное лишь для меня и аль-Зараха. И красная тряпка для Пола. Департамент все решил. С бриллиантами или без — меня отдают аль-Зараху. И единственный, кто может хоть что-то изменить — Пол.

Если захочет.

Я не могла откровенничать прямо сейчас: не время и не место. Лишь поймала его ладонь, сжала пальцы и посмотрела в глаза. Отчаянно хотела, чтобы он понял.

— Мне нужно поговорить с тобой вечером, Пол. Это очень важно. Безумно важно.

Он предложил мне руку и, кажется, неожиданно смягчился:

— Нужно идти.

Пол повлек меня к центральной лестнице, и в уши ударил голос распорядителя:

— Советник Пол Фирел со спутницей мисс Мелиссой Абьяри.

Я столько слышала о приемах в Юнион-холле! Там, в Центре, возможность попасть сюда казалась нам чем-то несбыточным. Небывалая роскошь, место для избранных.

И вот я здесь.

Но я не видела ничего вокруг. Цеплялась за руку Фирела, буквально висела грузом, с трудом поднимала ноги, шагая по ступеням. Даже не всегда успевала натянуть улыбку, когда Пол кого-то приветствовал.

Мучительно хотелось пить. В горле пересохло так, будто я блуждала по раскаленной пустыне и снова и снова мечтала о газировке из летучки. С ледяной крошкой, едкими выстреливающими пузырьками. Я должна продержаться. Назло этой двуличной стерве. Назло департаменту. Назло самой себе. Я глубоко вздохнула, выпрямилась. Даже назло Фирелу.

Большой зал Юнион-холла поражал размерами и великолепием. Я будто оказалась в диковинном райском саду. Но когда поняла, что мне напоминал интерьер, мимолетный восторг, заслонивший на мгновение все остальное, испарился, сменившись тягучим отчаянием. Отель «Факхир». Здесь все дышало Тахилом, утопало в резьбе, мозаиках, драпировках. Везде были расставлены низкие диванчики, заваленные подушками, лампы с живым огнем. Я слышала об этой дикой традиции, но все же думала, что это лишь миф. Ни за что не поверю, что страна, «сидящая» на сирадолите, не использует его возможности и жжет свечи и масляные лампы. Среди увитых гирляндами пальм, арок, фонтанов и фонтанчиков лавировали официанты, одетые в традиционную одежду. Бурнусы, кафтаны и тюрбаны. Даже глаза чернили, но сразу было понятно, что это лишь ряженые. Подделка. Девушки красовались в шароварах и пестрых распашных приталенных платьях. Волосы и лица были закрыты, как требовал варварский обычай.

Один из официантов подошел к нам, и я взяла с подноса бокал шампанского, но пригубить не решилась — предстоит слишком тяжелый разговор, я должна мыслить предельно ясно. Фирел, судя по всему, намеревался отыскать неизменное виски. Я тронула его за руку:

— Пол, не оставляй меня сегодня. Умоляю.