Любовница o

Я прошла через сад к невысокому холму, заросшему травой. С него с визгом скатывались мальчишки лет трех-четырех. Вскочив на ноги, они снова бежали вверх по склону и опять скатывались. Их волосы были все в пыльце. Я взобралась на холм и вытащила телефон Ральфа. Нажала кнопку, и экран ожил. Никаких сообщений. Два пропущенных звонка. Наверное, Ральф пытался выяснить, где оставил свой телефон. Я не сводила глаз с экрана, собираясь с духом, чтобы позвонить.

Мальчишки снова взбежали на холм, младший старался стащить старшего вниз. Они пыхтели, толкались, смеялись, шлепали друг друга. Сад внизу был полон ярких красок: хлопчатобумажные футболки, панамки, корзинки с цветами, подвешенные у дверей, полосатые красно-белые зонтики…

Я покачала головой, задаваясь вопросом, что бы подумали обо мне эти люди, если б узнали, какой план сложился в моей голове.

Мой взгляд переместился к окнам отеля, они отражали солнечный свет. Я представила, как Анна сидит перед телевизором, обнимая Бадди. Вспомнила, как она спала утром, раскинув руки и ноги. Мое сердце сжалось.

Наклонившись над телефоном, я набрала номер, затем закрыла глаза, чтобы отгородиться от красок жизни, и дождалась, пока пойдут гудки. Глава 54

В ту ночь я разрешила Анне заснуть в моих объятиях. Радостная, она свернулась калачиком, примостившись на сгибе моего локтя. Я лежала рядом на ее узкой кровати. Время от времени она поднимала голову, словно проверяя, все ли со мной в порядке, целовала меня в кончик носа, губы, подбородок, пока наконец не успокаивалась. Я поглаживала ее по спинке, чтобы она заснула, – обычно я так делала, когда дочка была совсем маленькой. В те дни я почти всегда засыпала рядом с ней.

Сегодня эти успокаивающие движения нужны были и мне. Я прижимала ее к себе, чувствуя, как расширяются и сжимаются ее тоненькие ребрышки, как ароматно пахнет от нее после ванны лавандовым маслом и клубничным шампунем. Тепло ее худенького тельца согревало меня.

– Я люблю тебя, – прошептала я, убедившись, что она спит. Осторожно убрала руку. Когда я вставала, кровать скрипнула. – Надеюсь, ты простишь меня, если узнаешь. Но ты и так уже достаточно натерпелась.

После душа я надела облегающее платье, одно из немногих, которые привезла с собой. Духи. Туфли на высоком каблуке. Глядя в зеркало на дверце шкафчика, сделала макияж. И не узнала себя. Наверное, я стала похожа на миссис Мак.

На кухне я заранее приготовила все, что могла. Поставила сковородку и масло, сделала салат с руколой. Когда я нарезала перец и помидоры, кухонный нож сверкнул.

Затем прошла в гостиную и, усевшись у окна, стала глядеть на долину.

Я представляла, что за мной наблюдают невидимые глаза. Это был мой сигнал всему миру, что я готова к тому, что должно случиться сегодня ночью.

Постепенно свет рассеялся. Вдали, над долиной, еще кровоточило умирающее солнце, но в конце концов оно уступило место темноте. Густая листва, закрывавшая тропинку, ведущую к дому, почернела. Я изо всех сил напрягала зрение и слух, стараясь не пропустить приближение Ральфа.

Рядом с домом треснула невидимая ветка, заставив меня вздрогнуть. Тьма терлась об окна. Я прокралась к входной двери и осталась там в ожидании.

Чуть слышное постукивание по дереву, хотя это могла быть и ветка, бьющаяся о фронтон. Тихий скрежет ключа в замке. Дверь открылась.

На пороге стоял он.

– Хелен? – послышался шепот.

– Привет.

Я тихонько подошла и обняла его, прижавшись всем телом. Он казался стройнее и слаженнее, чем раньше. Ральф наклонил голову, приблизив лицо к моему. Я поцеловала его.

– Скучаешь по мне?

– О да. – Я улыбнулась в темноте. – Закрывай дверь. Идем в дом.

Ральф нашел бокалы и налил принесенное вино. Глаза его пожирали каждый изгиб моего тела, пока в дымке плюющегося жира я жарила мясо, добавляла специи, заправляла салат. Высокие каблуки подчеркивали мою фигуру, не потерявшую форм. Я давно не одевалась так, чтобы понравиться ему. Это был танец, о котором мы оба почти забыли.

Когда мясо было почти готово, я бросила ему спички:

– Зажжешь?

Он прошел вдоль обеденного стола, зажигая свечи. Я поставила два прибора. Потом выключила в кухне свет и принесла еду.

Комната наполнилась тенями. Мы сидели в мягком свете свечей, касаясь коленями друг друга.

Наклонившись вперед, он взял мое лицо в свои ладони:

– Выглядите потрясающе, миссис Мак, – его глаза лучились нежностью. – Ты прекрасна.

Я ответила ему таким же взглядом. Годы, казалось, растаяли. Я снова видела молодого человека, в которого влюбилась. Пылкого поэта. Романтика.

Выражение его лица изменилось.

– Что случилось? – Он пристально вглядывался сквозь полумрак в мое лицо. – Почему ты плачешь?

– От счастья, – солгала я, отстраняясь от него и поднимая бокал. – Рада, что ты дома.

За ужином я превзошла себя, засыпая его нескончаемыми вопросами и одновременно похвалами в его адрес. Как ловко он нашел и обустроил этот дом. Ведь тут правда был амбар? О его поэзии. О его планах на будущее. (Он думал о новом полноприводном автомобиле.) Притворяясь очарованной, я слушала его с приоткрытыми влажными губами.