Любовница Обманщика

Я громко выкрикнула его имя в его губы, когда кончила, по всему моему телу пробежала дрожь.

Я медленно открыла глаза, когда мой разум вернулся к реальности. Локи сидел на коленях передо мной, и я уставилась на него. Он выглядел так чертовски великолепно в солнечном свете.

— Ух, ты, — выдохнула я.

Он встал и начал целовать мою шею, нежно проводя руками по моей груди. Я повернулась к его рту, приоткрыв ему губы. Я почувствовала вкус себя, когда наши губы встретились.

— Смертная женщина, — прошептал он, обхватив ладонью мою грудь, — я все еще желаю тебя.

Я взглянула на часы над микроволновкой.

— Да, — выдохнула я. — Да, у нас еще есть время.

Он схватил меня за талию, поднял и понес к кровати. Я раздвинула ноги, и тогда он оказался внутри меня, наполняя меня, имея меня, чувствуясь так хорошо, так невероятно хорошо, что я стонала и хныкала, выдавая тихие, животные звуки удовольствия и тоски. Я прислонилась к стене и выгнула спину, загоняя его глубже, когда его толчки стали менее ритмичными, более неистовыми.

А потом его тело содрогнулось, когда он закричал, его руки крепко обхватили мои бедра. Он рухнул рядом со мной, и мы лежали вместе, тяжело дыша, наши ноги переплелись. Я потянулась к его руке, переплела свои пальцы с его.

— Женщина, — сказал он, садясь и глядя на меня. — Ты опоздаешь.

Я улыбнулась. Солнце освещало его волосы, делая их похожими на огонь, словно они были сделаны из пламени, отбрасывая тонкие, танцующие тени на его полные губы, бледные щеки. Я могла бы смотреть на него весь день, подумала я.

— Я даже не думаю, что мои ноги все еще работают, — вздохнула я.

Он улыбнулся и поцеловал мне руку. Я оторвала от него взгляд и заставила себя встать и натянуть джинсы дрожащими руками. Я взглянула на часы…

— Черт, — пробормотала я. — Кафе в пятнадцати минутах ходьбы. Я действительно опаздываю. — Я вытащила первую рубашку из шкафа и схватила куртку. — Спасибо…

Локи прервал меня, обхватив руками и прижавшись своими губами к моим…

…и неожиданно стало очень холодно. Я открыла глаза. Мы оказались снаружи. Я моргнула и повернулась, чтобы увидеть окна кофейни «Верхние Земли». Внутри горел свет, и я слышала, как К. Д. Лэнг поет о Северном Онтарио, пока Кара раскладывала выпечку на витрине.

— Спасибо, — сказала я, слегка задыхаясь. — Это было… мило. С твоей стороны.

Локи пожал плечами и снова мягко поцеловал меня, прежде чем повернулся и пошел прочь по холодному чикагскому тротуару. Я глубоко вздохнула и толкнула дверь кафе, колокольчик над дверью звякнул, когда я вошла. Кара смотрела в окно, уставившись на то место, где мы с Локи целовались.

— Эм, доброе утро, — сказала я, мои щеки вспыхнули.

— Не знала, что у тебя есть парень, — сказала она.

Я засмеялась, сбрасывая куртку.

— О, нет, я имею в виду, что это не так. Мы просто… — я заметила выражение лица Кары, которое говорило, что она чертовски уверена, что я совершенно безумна, и заткнулась.

Прошло два часа, прежде чем я поняла, что моя рубашка вывернута наизнанку.

***

Когда я добрался до дома, уже стемнело. Я открыла дверь и заморгала от мягкого, серого света. Похоже, мой стол был покрыт стопкой… кирпичей? Я потерла глаза. Кирпичи не двигались. Я включила свет и подошла к столу.

Это были деньги.

Мой стол был завален стопками стодолларовых банкнот, аккуратно сложенных и перевязанных. Блокнот в клетку небрежно лежал поверх стопок, открытый на листе, где я написала «квартира».

Я закрыла лицо руками и заплакала.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Деньги изменили все.

Я пересчитала их, потом пересчитала еще раз и дрожащими руками принялась перебирать свои счета. Этого было достаточно, чтобы оплатить все: кровать. кредитку. Студенческие кредиты. Этого было достаточно, чтобы оплатить все и даже больше. Я могла спокойно уволиться с работы в «Верхних Землях». Наконец-то я могла купить ноутбук. И смартфон.

И снять новую квартиру.

В то утро я пошла в банк и вручила кассиру небольшое состояние наличными.

— Я только что продала машину, — сказала я с непринужденностью, которую репетировала уже несколько часов.

Кассир даже не ответила. Она просто пересчитала купюры, протянула мне квитанцию и сказала:

— Следующий.

А потом я отправилась на поиски квартиры.

Сначала я осмотрела башни Гайд-парка, но в квартирах было холодно и неуютно. Затем я осмотрела апартаменты в Мейфэре, но арендная плата оказалась возмутительной, даже для того, кто только что нашел пачки стодолларовых купюр на столе. Наконец я отправилась к «Фламинго», элегантному, хотя и несколько крошащемуся, розовому кирпичному высотному зданию на берегу озера.

— Ну, у нас только что освободилась одна квартира, — сказал мне албанский суперинтендант, когда мы ехали на лифте на четырнадцатый этаж.