Любовница Обманщика

Я встала и внезапно оказалась очень близко к нему, почти касаясь его толстого зеленого свитера. Я подняла голову, чтобы извиниться, и встретилась с его карими глазами. Мое сердцебиение участилось, и у меня перехватило дыхание. Смешно, подумала я. Мы разговариваем уже несколько часов. Веди себя профессионально. Я заставила себя отойти от машины. У него красивая улыбка.

— Да, завтра я в библиотеке, — сказала я.

— Есть ли у тебя планы на ужин? — спросил он. Его улыбка была немного кривоватой, осознала я, его губы были полными и мягкими. Мои щеки горели, когда я попыталась отвести взгляд.

— Ужин был бы чудесным, — сказала я.

***

В пятницу вечером.

Я провела в Рейкьявике почти две недели, целыми днями просиживая в Национальной библиотеке с блокнотом в руке, изучая рукописи настолько тонкие, что мне пришлось надеть перчатки, чтобы переворачивать их хрупкие страницы. Когда библиотека закрывалась, я шла в отель, чтобы принять душ и переодеться перед встречей с Хемиром за ужином. И если бы я только могла не смотреть на улыбку Хемира, или на то, как свет падает на его лицо, или на то, как эти сильные руки обнимают меня за талию, я бы прекрасно проводила время.

Хемир ждал меня в вестибюле после того, как я приняла душ и надела лучший наряд, который привезла в Исландию, что означало черные штаны вместо рваных, старых джинсов. Мы вместе шли сквозь густой золотистый вечерний свет, пока не оказались в рейкьявикском порту. Хемир повел меня по скрипучей деревянной лестнице в крошечный ресторанчик, спрятанный под карнизом розового каменного здания.

Официант подвел нас к освещенному свечами столику на веранде с видом на гавань, и Хемир сделал заказ по-исландски. Мы ели крошечную копченую рыбку и пили белое вино, которое искрилось в длинном вечернем свете. Хемир выглядел особенно красивым в этом мягком свете, голубые искорки в его карих глазах отражали голубое вечернее небо. Он продолжал смешить меня, рассказывая истории о странных исландских блюдах, которые ему приходилось терпеть в детстве. Когда официант спросил, не хотим ли мы вторую бутылку вина, я согласилась.

Его рука коснулась моей, потянувшись к бутылке, и мое тело задрожало от электричества. Он извинился, криво усмехнувшись мне. Моя кожа вспыхнула от жара, а соски прижались к рубашке. Я скрестила руки на груди, чтобы прикрыть их. Что, черт возьми, происходит? — подумала я, пытаясь вернуть разговор к нашей работе. Только Локи мог делать так со мной.

— Итак, — сказал Хемир, когда официант убирал со стола, — боюсь, завтра тебе придется ужинать в одиночестве.

Моя рука стукнула по бокалу, и я почувствовала, как кровь прилила к щекам.

— А? — произнесла я, пытаясь вести себя нормально.

— Мне нужно навестить свои раскопки на севере. Видимо, они что-то нашли.

Я рискнула взглянуть на его красивое лицо и с облегчением увидела, что он не смотрит прямо на меня своими блестящими глазами. Хорошо, подумала я про себя, отдохну от всей этой сексуальной ерунды.

— Ну, я буду скучать по нашим разговорам, — сказала я и глубоко вздохнула, когда поняла, насколько это было правдой. Всего за две недели Хемир стал другом, и проводить с ним время было почти так же приятно, как читать древние книги в библиотеке.

Более удовлетворительно, если честно.

После ужина мы с Хемиром вместе гуляли по улицам Рейкьявика, теперь пульсирующим молодостью и энергией. Каждое третье здание, казалось, принимало гостей, и улицы были заполнены красивыми людьми в тесной одежде. Но никто, никто не был так красив, как Хемир.

Когда мы добрались до холла отеля, Хемир пожелал мне спокойной ночи, по-европейски поцеловав меня в обе щеки. Я чувствовала его жар на своих щеках даже после того, как он отстранился, и мое тело ответило, желая его прикосновения.

— Наслаждайся библиотекой. Я зайду поздороваться, когда вернусь, — сказал он и, выходя из холла, слегка поклонился.

Я повернулась к лестнице, медленно идя, мои брюки внезапно стали неудобно тесными. Я вошла в гостиничный номер, повернулась, чтобы задвинуть засов, а затем прислонилась спиной к двери, засунув руки в штаны, все мое тело болело от желания, и я покраснела от смущения.

Локи, подумала я, где же ты?

Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как Локи прикасался ко мне, как он заставлял мое тело дрожать. Я попыталась представить его сверкающие глаза, изгиб его губ, запах его кожи. Но когда мне, наконец, удалось довести себя до оргазма, я не была уверена, чьи руки, чьи глаза, чьи губы я представляла: Локи или Хемира.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ